Посетитель поймал взгляд Дани и направился в его сторону плавной удивительно лёгкой походкой — точно по воздуху плыл. Кажется, его пытались остановить, слух Дани уловил шелест осторожных предупреждений… Но юноша лишь отмахнулся едва заметно — ах, оставьте! — и через секунду Дани уже изучал адресованную ему чарующую улыбку.
— И что же не так? — весело спросил подошедший. Он наклонился, двумя пальцами вытащил из корзины смятый листок, разгладил… — Ну-ка, ну-ка, посмотрим… По-моему, всё идеально, ни одна деталь не ускользнула от Вашего внимания. Что же Вас не устраивает, прекрасный незнакомец?
Он выглядел таким самоуверенным. И так бесцеремонно вторгся в то, что Дани считал своим личным пространством. И он лгал, конечно… «Незнакомец…» Вряд ли на Элпис найдется человек, не знающий, как выглядит младший из Дин-Хадаров. Дани уже собирался поставить наглеца на место, но… Три часа двенадцать минут, потраченных на пернатую загадку… Чужое мнение может оказаться небезынтересным.
— Даже не знаю, как Вам объяснить… — начал Дани.
— А Вы попробуйте. Вдруг, я не такой глупый, как Вам кажется, — ярко-синие глаза смеялись.
Он что же, издевается?! В таком случае…
Пока Дани готовил достойный ответ, юноша умоляюще сложил ладони:
— Простите, простите мне мою дерзость, амир. Да, признаюсь, мне известно, кто Вы. Но я только хотел немного повеселить Вас. Когда я вошел, у Вас был такой огорченный и удрученный вид… Должно быть, из-за этой птицы… А я совершенно не знаю, как вести себя с амирами, я не знаком ни с одним из них лично, и… — он сделал коротенькую паузу, чтобы набрать воздуха. — Я — Арьян Джал, все называют меня Эстэли, это моё сценическое имя, я танцую… Может, Вы слышали… Хотя, вряд ли…
Дани растерянно моргал, оглушенный и несколько сбитый с толку таким беспорядочным, сумбурным потоком информации. Будто все краски разом выплеснули на лист… Ах, да — краски и лист. Три часа двадцать минут… Надо бы повернуть разговор в нужное русло.
— Да, да, Эстэли, я понял, — сухо прервал Дани. — Рад знакомству. А эта птица… Видите ли, она не выглядит живой…
Эстэли изумленно приподнял тонкие брови.
— Конечно, она ведь — чучело.
Дани вздохнул. Потом внимательно посмотрел на собеседника. Не понимает?.. Или, всё же, издевается?..
— Думаете, я этого не заметил? — несколько раздраженно произнес, наконец, Дани. — Я имел в виду…
— Ааа! Я понял, понял! — снова бесцеремонно перебили его. — Вы хотите, чтобы неживое стало живым… Вдохнуть, так сказать, жизнь… чтобы картина обрела душу… Ну, это я очень образно выразился… Знаете, я люблю образно говорить… Сам себя иногда понимаю с трудом… Я и мыслю, преимущественно, образами… С логикой у меня совсем плохо… Поэтому Вам, наверное, трудно понять, что я говорю…
В старых книгах Изначальной упоминалось такое интересное заболевание — мигрень. В данный момент Дани был уверен, что у него начинается первая стадия этого заболевания. Не выдержав, он простонал. Эстэли осекся на полуслове.
— Да, я, кажется, отвлекся… Снова прошу прощения. Вернемся к птице?
— Да, пожалуйста, — устало произнес Дани.
— Вы в точности воспроизводите то, что видите, — и не получается. Но Вы видите чучело — и рисуете чучело. Мне кажется, тут нужно немножко фантазии, воображения.
— Воображения?
— Да. Вообразите птицу живой.
Дани задумался. Вспомнить бы ещё, когда он последний раз видел живую птицу… Эстэли тоже задумался, причем, настолько, что даже замолчал на пару минут. И вдруг встрепенулся.
— А хотите, я Вам помогу. То есть, надеюсь, что это поможет… Тут нужно движение, потому что движение — это жизнь… То есть… — наткнулся на суровый взгляд Дани. — В общем, вот…
Он раскинул руки, встряхнул волосами, запрокинул голову.
— Я — птица, я — взлетаю!
«Глупость какая!» — это первое, что подумалось Дани. Но потом он посмотрел… и нашел, что Эстэли, и впрямь, чем-то похож на птицу, яркую, сильную, красивую. То есть, не то, чтобы похож… Но если дать волю воображению… Длинные изящные руки — как крылья, волосы — как блестящее оперение… и устремленность вверх — будто поймает сейчас воздушный поток и, правда, взлетит… «Вообразить живой». Нет ничего проще!