А утром Яромира ждал сюрприз.
Он не сожалел. Ни секунды.
Даже когда валился с ног от усталости. Даже когда проигрывал… той черноте, что прокрадывалась иногда в операционную, и ждала… и дожидалась… И Дани смотрел на остывающее тело… Но он не позволял отчаянию заполнить себя, говорил себе, что борьба не окончена… никогда не будет окончена… потому, что он не собирается сдаваться, и чернота не сломает его. Есть другие жизни, которые нужно отвоевать…
Нет, он не сомневался. Он должен быть здесь. И он хочет быть здесь. Хочет возвращать жизнь и возможность радоваться жизни, хочет слышать слова благодарности… Да, именно так, не пополнение счета в банке, не дорогие подарки — это всё пустое — но признательный, счастливый взгляд. Улыбки спасенных похожи на солнечные лучи. Дани почти чувствует, как они греют, наполняют энергией… У Дани не было сомнений, что такая награда для него и дороже, и нужнее всего.
А по вечерам его ждал дом у моря, шепот деревьев в саду, огонь в камине… И этот человек… Майор Шоно, отобравший у него Элпис. Яромир, подаривший ему Ильм. Дани не знал, как к нему относиться, кого он хочет видеть в этом человеке…
Ясно было, пожалуй, одно: твердить себе, что человек этот — никто, что он ничего не значит для Дани — это самообман.
Почему он оставался с Яромиром? Ведь не только же из-за домика на холме и уютных тихих вечеров?.. Конечно, нет. Яромир испытывал к нему… сильное влечение. Которое, судя по всему, даже не думал скрывать… Это было так странно, немного пугающе и, в то же время, волнующе…
Дани понимал, зачем ему нужно чувствовать себя желанным. Он привык… Он был даже, в некотором роде, избалован поклонением, восхищением, восторженным вниманием. А после всего произошедшего… После того, как он всё потерял… Ему было необходимо подтверждение того, что он по-прежнему привлекает внимание, может нравиться, что в нём видят не только гениального… ну, хорошо, просто очень талантливого хирурга, но и мужчину… Всё это понятно. Он только никак не мог себе ответить, почему для него так важно, чтобы его желал именно Яромир. А может, ответ на этот вопрос был неприятен Дани, и он упрямо не хотел признавать…
Он отталкивал от себя воспоминания о том случае… Когда он порезал руку, а Яромир прикоснулся к нему так… Тело Дани отреагировало раньше, чем он успел понять, осознать… проанализировать… Эта дрожь, как электрический разряд… И острое, почти болезненное возбуждение… Но, когда Яромир привлек его к себе, и Дани ощутил его близость, его участившееся горячее дыхание… и запах крови… На миг он снова стал беззащитным, беспомощным. И почувствовал себя добычей, отчаянно бьющейся в когтях хищника с горящими от возбуждения зелеными глазами. Вернулись — яркой вспышкой в сознании — боль, животный страх… и птица с мертвыми глазами… Жутко, невозможно!
Лучшим выходом было бы уйти, бежать от этого человека. И теперь у Дани было предостаточно возможностей для этого. Более чем… Хельга, та самая, очень милая девушка, однажды игриво предложила Дани «расслабиться вместе после тяжелого трудового дня». Девушки здесь были такие раскованные… И Дани охотно последовал за ней в помещение, где хранилось белье.
Она была нежной и умелой, она очень старалась… Но у Дани так ничего и не вышло. Он чувствовал себя униженным, совсем как тогда, во время процедур. Девушка мягко утешала, но от этого ему было ещё хуже.
— Этот Ваш друг, который высокий, заленоглазый, — вдруг спросила она, — Вы с ним любовники?
— Нет, — ответил он. Слишком поспешно. — Конечно, нет.
— Но Вы ведь этого хотите — стать его любовником? — она подмигнула.
И тогда Дани понял — это наказание.
Мысли о сексе… Не с Яромиром, нет, просто о сексе, о руках, ласкающих его тело, неизменно вызывали в памяти прикосновения нежных, осторожных рук… прохладный шелк волос, терпкий сладкий запах… Разве имеет он право на счастье, право наслаждаться жизнью вот так, в полной мере?.. Эстэли любил его… Умер за него… А он… Неужели он хочет найти удовольствие в объятиях убийцы?.. Не может же Дани, в самом деле, хотеть… Или может?..
Как бы там ни было, ему нужен этот человек. Хотя бы, потому, что ни с кем другим Дани не чувствовал себя настолько… живым. Требуется время, чтобы понять, что значит для него Яромир, понять собственные желания… принять их или победить. «Пусть будет так» — говорил себе Дани. — «Если невозможны нормальные отношения. А они невозможны, мы не имеем на них права, мы не заслужили… Тогда пусть он страдает, и… и я тоже…»