Сестрам же своим сказала:
— Помните, любезные мои сестры, Кому мы дали обет, вы знаете, что мы запечатлены святым крестом Господа нашего и вечно должны служить Ему. Потерпим до конца. Одна и та же мать родила нас, одна воспитала и научила нас, посему мы должны принять одинаковую кончину, как единоутробные сестры, мы должны иметь одну волю. Пусть буду я для вас примером, дабы и вы шли обе за мною к призывающему нас Жениху нашему.
Произнесши эти прощальные слова, Вера простилась с матерью и сестрами своими и пошла на казнь. Мать же, глядя на свое возлюбленное чадо, сокрушалась только о том, как бы какая из ее дочерей, устрашившись мучений, не отступила от Господа. С этими мыслями она обратилась к Вере:
— Я тебя родила, дочь моя, — сказала она, — из-за тебя претерпела болезни. Но ты воздаешь мне за сие благом, умирая за имя Христово и проливая за него ту самую кровь, которую приняла в моей утробе. Иди к Нему, возлюбленная моя, и предстань прекрасною пред очами Жениха твоего, помяни пред Ним убогую мать твою и помолись Ему о своих сестрах, чтобы и их укрепил Он в том же терпении, какое проявляешь ты.
После этого святая Вера была обезглавлена мечом.
После кончины Веры Адриан стал склонять к поклонению Артемиде другую дочь Софии, Надежду, император сказал ей:
— Любезное чадо! Прими мой совет, — я говорю это, любя тебя, как отец, — поклонись великой Артемиде, чтобы не погибнуть и тебе, как погибла твоя старшая сестра. Ты видела ее страшные муки, видела ее тяжкую смерть: неужели и ты захочешь так же страдать? Поверь мне, дитя мое, что я жалею твою молодость; если бы ты послушала моего приказания, я объявил бы тебя своею дочерью.
Святая же Надежда ответила Адриану:
— Царь! Разве я не сестра той, которую ты умертвил? Разве я не от одной с нею матери родилась? Не тем же ли молоком я вскормлена и не то же ли получила я крещение, как и святая сестра моя? Я росла вместе с нею и от одних и тех же книг и от одних наставлений матери научилась познавать Господа нашего Иисуса Христа, веровать в Него и Ему одному поклоняться. Не думай, царь, чтобы я поступала и думала иначе, и желала не того же, чего и сестра моя Вера. Нет, я хочу идти по ее следам. Не медли и не старайся разубеждать меня, лучше приступи к самому делу, и ты увидишь мое единомыслие с сестрою.
Мучитель велел предать Надежду истязаниям. Сначала ее, как и Веру, царские слуги били по обнаженному телу, после чего мученица была брошена в огонь, из которого она вышла невредимою. Озлобленный мучитель, видя все это, приказал повесить ее на дерево и строгать ее тело железными когтями. Тело мученицы падало кусками, кровь ее лилась ручьями, но на лице ее сияла неземная улыбка. Претерпевая столь ужасные страдания, мученица стыдила мучителя тем, что он не в состоянии победить терпение такой, как она, малолетней отроковицы. Она говорила:
— Христос моя помощь, и я не только не боюсь муки, но желаю ее, как сладости райской: так приятны для меня страдания за Христа. Тебя же, мучитель, ожидает мука в геенне огненной вместе с бесами, коих ты почитаешь за богов.
Раздраженный этими словами Адриан велел ввергнуть Надежду в кипящий котел, наполненный маслом и смолой. Но лишь только царские слуги хотели исполнить это приказание, как котел растопился, подобно воску, разлившиеся же смола и масло опалили всех, окружавших место истязаний. Но неистовый мучитель не одумался. Осмеянный отроковицею, Адриан приказал отсечь Надежде голову. Отроковица же, лишь только услыхала о приближении своей кончины, с радостью сказала матери:
— Мать моя! Да будет с тобою мир, будь здрава и поминай дочь свою.
София обняла Надежду и сказала:
— Дочь моя Надежда. Благословенна ты от Господа Бога Вышнего за то, что на Него надеешься и ради Него не жалеешь пролить свою кровь. Иди к сестре твоей Вере и вместе с нею предстань к твоему Возлюбленному.
Затем Надежда подошла к стоявшей у места мучений Любови и, поцеловав ее, сказала своей сестре:
— Не оставайся здесь и ты, сестра, предстанем вместе пред Святою Троицею.
Обняв после сего бездыханное тело своей старшей сестры Веры, Надежда преклонила свою голову под меч. София, взяв ее бездыханные останки, побуждала к терпению и свою младшую дочь Любовь.
Ее мучитель также начал убеждать к поклонению богине Артемиде. Но ни ласки, ни убеждения, ни угрозы, — ничто не могло поколебать любви отроковицы к Господу Иисусу Христу. Тогда царь велел, растянув Любовь на колесе и бить ее палкой. И юная отроковица начала претерпевать бесчеловечные истязания. Ее растянутое тело, члены которого вышли из суставов, покрылось кровью, как багряница, и земля напилась кровью мученицы, как дождем. Но Адриан придумал новые мучения: он велел разжечь печь и, указав на нее Любови, сказал: