- Придворный? - удивился Наррис. - Но вы же сказали…
- Не все некроманты стали изгоями, - перебил его Онарф. - Некоторые графы втайне держали их у себя. Сами по себе, некроманты не были плохими людьми. Вернее, они ничем не отличались от всех остальных.
Это утверждение никак не совпадало с нарисовавшейся в голове Нарриса картинкой людей в черных одеяниях, покрытой струпьями кожей и горящими от ненависти глазами.
- Пойдем отсюда, - произнес Онарф. - Иногда даже мне становится не комфортно в компании моих слуг.
Наррис не возражал и пошел следом за стариком к лестнице, стараясь не смотреть на кукол. На первый взгляд они были совершенно безобидны и не давали поводов усомниться в своем послушании, но, зная теперь историю их создания, юноша не испытывал никакого желания находиться с ними рядом.
***
Остаток вечера Наррис вместе с Анель провели в центре деревни. На них по-прежнему бросали косые взгляды, но многие уже поняли, что они живут у Онарфа. “Должно быть, - усмехнулась Анель, - в местном кабаке сегодня главной темой сплетен будут приемные дети старого алхимика.”
Очередной всполох пламени привлек их внимание, заставив издать крик восхищения. На главной площади у небольшой часовни сегодня настоящее представление: в деревню пожаловала труппа огнеедов, как они сами себя называли. Акробаты выделывали невероятные пируэты с факелами, выпускали изо рта огонь и сплетались друг с другом в диком хороводе, перебрасывая друг другу горящие до самого основания шесты. Их лица и жилистые, почти целиком обнаженные тела покрывали черные татуировки, формируя изящные орнаменты, а из проколотых бровей и губ торчали серебряные украшения. Наррис не мог не восхищаться их представлением, но сами артисты его немного пугали: он никогда раньше не встречал таких людей.
Тем временем, наступила следующая часть представления. Как по команде, артисты словно растворились в толпе, а затем снова стали появляться в центре площади - на этот раз вместе с кем-либо из толпы. Перед Анель будто бы из-под земли вырос один из акробатов, улыбнулся, сверкнув белизной зубов и взял ее за руку. Наррис только успел открыть рот - через секунду он увидел их уже среди остальных танцующих акробатов и жителей деревни. Гул барабанов разносился на всю округу и тяжелым эхом, отражающимся от нависающих над деревней гор, гулял среди деревянных домов и старых амбаров.
Праздник продолжался. Наррис удрученно наблюдал, как Анель, заливаясь смехом, кружилась в танце вместе с остальными юношами и девушками. Где-то под сердцем Нарриса словно завязался узел, он никогда не чувствовал этого раньше. Теперь же, глядя на Анель, он ощущал… ревность? Пожалуй, решил он, именно так это чувство называется. Ему было неприятно стоять среди этой шумящей и хлопающей толпы и наблюдать, как ей весело. Она никогда прежде так не смеялась при нем, как сейчас, находясь в эпицентре танцев.
Барабаны стучали все быстрее, наращивая темп, счастливая Анель все реже мелькала среди людей, а через какое-то время и вовсе растворилась в бешеном торнадо из огня, развивающихся длинных юбок, голов и рук. Наррис отчетливо осознал, что он здесь лишний. В последний раз взглянув в сторону танцующих и не увидев среди них Анель, юноша развернулся и стал пробираться через плотную толпу, бесцеремонно распихивая людей плечами и локтями. Вслед ему летели недовольные выкрики, кто-то даже толкнул его в спину в ответ, но Наррису было все равно. Предательский узел под сердцем затянулся до предела, сбивая дыхание. Наррис ускорил шаг, поймав себя на мысли, что в таком состоянии его спящие силы могут вытворить что-нибудь страшное.
Наконец выбравшись из толпы, юноша побрел в сторону дома Онарфа, глубоко дыша. Вокруг не было никого, не считая лающих сторожевых собак на привязи.
- Да, мне тоже не нравится эта какофония, - грустно бросил им Наррис, за что получил порцию лая еще и в свою сторону.
Главная улица, пересекающая всю деревню, забирала вправо, уходя в сторону леса. Постепенно удаляясь от бешеной барабанной дроби, Наррис чувствовал себя легче, однако это не спасало его от тяжелых мыслей. Юноша понимал, что он должен порадоваться, глядя как Анель сбросила пар впервые за эти несколько дней. Бегство от обезумевших селян среди высохшего леса и зарослей сорняка, ночь на холодном полу амбара, два дня на одних орехах и вяленом мясе, а затем еще и пренебрежительное отношение старого мага - на девушку действительно свалилось многое. И все по его вине, из-за нелепой обиды, которая стоила жизни его сверстнику. А теперь, уже через пару дней она снова окажется в родной деревне, попытается вернуться к нормальной жизни. Что она скажет? Сможет ли оправдаться перед всеми?