— Я стараюсь быть сильным, — прошептал мне на ухо Венди.
Из моих глаз скатилось по единичной слезе. Что-то разрывало меня изнутри. Боль поднималась от груди к голове. Так больше продолжаться не могло.
— Хочешь помочь нам приготовить зелья? — спросила я его.
Венди улыбнулся и ответил мне:
— Конечно Лекси. С радостью. Надерем им…
— Тсс…, - я зажала ему рот рукой. — Не надо заставлять моих предков сотрясаться от твоего сквернословия.
Дампир вздохнул и, схватив меня за руку, потащил к столу. Мы продолжили приготовление. В принципе все складывалось удачно. Нам удалось найти замечательное зелье для блокировки силы воды. Я была очень рада, так как при помощи его мы выводили из строя сразу двух старейшин — Инессу и Тита. Ведь всем известно с уроков биологии, что воздух — это тоже вода только в другом агрегатном состоянии. Теперь оставался лишь Норберт.
— А вот тут мы бессильны, — вынесла свой вердикт Амалия.
— Это еще почему?
— Понимаете девушки, Земля — это то, что является первоначалом. В ней содержится сила всех наших предков, их мудрость, знания, да прах, в конце концов.
— И мы приходим к тому что…., - начала я, надеясь, что бабушка Энжела закончит предложение.
— Его Лекс тебе придется взять на себя. Будем надеяться, что эта земля подчиниться истинной своей хозяйке.
— Будем надеяться, — обреченно произнесла я. Может быть в магии смерти я бы могла надрать задницу кому-нибудь из старейшин, но победить в силе, в которой ты новичок — это уж слишком. Хотя новичкам, как известно, везет.
Успокоив себя этим, я стала следить за последними приготовлениями. Венди, занятый отделением хвостов мышей от туловища выглядел лучше. Работа во все времена помогала отвлечься. Поглощенная своими наблюдениями я почувствовала резкую боль и согнулась пополам. Потом по позвоночнику пробежало приятное тепло. Было противно и приятно одновременно. Между тем это противостояние ощущений явно выигрывало наслаждение.
Наконец я выпрямилась и улыбнулась. Амалия, Шейла и Венди уставились на меня во все глаза. На их лицах читалось выражение ужаса. Я ничего не поняла, но вдруг догадка пронзила мой мозг, и я спешно переместилась во двор.
Ворота были открыты и, представшее зрелище убило меня. Жак вел под узды коня Энжела. Мой возлюбленный был перекинут через спину, и его голова произвольно болталась.
— Нет! — истошно завизжала я и тут же земля вокруг замка заходила ходуном, напугав воинов и лошадей. Повсюду раздавались крики и паника. Я подбежала к коню и, схватив за руки Мракборна, перенеслась в свою комнату.
Энжел был бледен, глаза закрыты и лишь губы шептали мое имя. В его груди было месиво. Кровь тут же залила все покрывало, наполнив комнату соблазнительным запахом, вводящим меня в экстаз. Между тем ощущение близкой смерти придавало сил. Я взяла себя в руки и тут же хлопком вызвала свою служанку. Как только Ольха появилась, то ее лицо тут же исказила гримаса ужаса.
— Ну что ты уставилась, — заорала я. — Быстро зови сюда Амалию и Оттома. Немедленно.
— Да госпожа, — пролепетала испуганная гноминья.
Между тем я стала при помощи призванных душ медленно освобождать Энжела от одежды. Сердце моего возлюбленного еще билось, но его удары еле различал даже слух некроманта. Я стала осторожно промывать рану и одновременно останавливать кровь. Ничего не получалось. Гнев во мне закипал с каждой секундой все больше и больше. Казалось, что моя голова взорвется. Наконец в комнате появились старейшина и старуха с желтыми зубами. Бабушка Энжела не закричала, а сразу взялась за дело. Оттом подошел к телу Мракборна и что-то зашептал. Ольха принесла какие-то травы. Все суетились вокруг него, а я между тем отошла в сторону и погрузилась в какое-то оцепенение. Моя душа словно отделилась от тела и проникла в мир духов. Я вдруг ясно поняла, что шанса нет. Некромант всегда знает, когда человек обречен. Энжелу сегодня суждено было умереть и я не могла ничего сделать. Мне была дана великая сила, но оживлять мертвых, увы, не мой профиль.
Надо как-то попытаться поговорить с Мракборном. Я не могу допустить, чтобы он погиб. Я не отдам его Смерти. Он — мой!
Приняв решение, я подошла к кровати и велела:
— Покиньте комнату!
Все присутствующие вздрогнули от моего голоса, да и мне он показался совсем чужим.
— Но повелительница…., - начал было Оттом.
— Лекс у нас есть шанс! — возразила Амалия. — Ты не смеешь приказывать мне покинуть внука.
— Ты забыла, кто я! — голос перешел на визг. — Я сказала вон!
С моих уст сорвался шепот, и через секунду комната опустела, лишь Скай явился на мой призыв. Он ничего не спросил и никак не отреагировал на увиденное. Гамильтон, как и я, понимал, что Мракборн обречен.