– Алексия, я чувствую, что тебя охватило смятение. Ты можешь мне доверять, – осторожно начал говорить Елиазар.
– Давно ли вы знакомы с лордом Феличчи? – задала вопрос ему я.
– Несколько сотен лет, – ответил эльф.
Ответ меня удивил. Никак не могу привыкнуть к такому летоисчислению. Живя среди людей, привыкла совсем к другим числам!
Но уже легче! Значит давно! Возможно, он знает о фениксах и драконах и их завете.
– А что вы знаете о народе моего дяди? – старательно подбирала слова, чтобы не называть народ напрямую.
– Фениксы и драконы появились на Земле первыми, до эльфов. Затем пришли мы, а потом и другие народы. Люди были последними, – ответил эльф.
– Значит, вы знаете о нарушенном завете между драконами и фениксами? – снова спросила я.
– Да, знаю, – спокойно ответил эльф. – Об этом мне рассказал твой дядя, когда искал способ возродить Селену.
Последняя фраза Елиазара меня сильно удивила. Я снова почувствовала, что дядя мне что-то недоговаривал.
– Возродить Селену? – произнесла удивлённо я.
Не то, чтобы я не знала, что Селена не возродилась, я изумилась, что именно Феликс искал способ ее возродить.
Елиазар внимательно посмотрел мне в глаза:
– Алексия, когда сгорает феникс, он восстает из пепла и становится неуязвимым, – начал Елиазар.
– Да, мне лорд рассказывал, – прервала его я.
– Селена сгорела, но не восстала, поскольку был нарушен завет, – продолжал Елиазар.
– Почему именно лорд Феличчи искал способ ее возродить? Мой дядя был тем возлюбленным Селены, из-за которого она отказа дракону? – высказала я свою догадку.
– Он был не просто её возлюбленным, – осторожно произнес Елиазар, словно боясь поразить меня ещё больше, – они тайно заключили брачный союз с Селеной, вопреки всем запретам стали втайне мужем и женой.
Вот теперь в моей голове стала полностью складываться картина произошедшего.
– Получается за грехи своего дяди теперь должна расплачиваться я, – упавшим голосом проговорила я, обращаясь больше сама к себе.
– О чем ты говоришь? – спросил Елиазар.
– Я должна найти дракона, – с этими словами я показала своё запястье Елиазару.
На лице эльфа я прочитала боль, разочарование, жалость и одновременно уважение. Можно ли это чувствовать одновременно? Не знаю. Эльфы, наверно, могут!
– Ты – НЕВЕСТА ДРАКОНА! – вымолвил он.
Глава 18. Исповедь Елиазара
«Любовь – это всё, что у нас есть, единственный способ, которым мы можем помочь другому человеку»
Эразм Роттердамский
С этими словами он встал и попытался уйти, но я остановила его своим вопросом:
– Почему фениксы погибают от собственного огня?
– Разве дядя тебе не говорил об этом? – спросил эльф.
– Говорил, но очень расплывчато и обтекаемо, – ответила я. – Он словно мне недоговаривал что-то.
Елиазар посмотрел на меня. Взгляд его был долгим и, как мне показалось, полным боли.
– Чаще всего от горя, от несчастной любви, реже, когда хотят спасти близкого человека: будь то ребёнка или.. – он помедлил, – или любимого.
Я сразу подумала о том, что дядя погиб именно так, защищая меня.
– Почему я не сгорела? Для меня новость о гибели дяди стала настоящим горем? – снова спросила я.
– Ты не сгорела, потому что очень юная, Алексия, – с улыбкой ответил Елиазар.
Ко мне снова закралось подозрение, что и он о чем-то умалчивает, словно щадит мои чувства, боясь напугать еще больше.
– Теперь вы знаете, куда я направляюсь. Мне скоро придётся уйти, – подытожила наш разговор я.
– Ты уверена, что именно этого хочешь? – задал вопрос Елиазар.
«Конечно, нет!» – хотелось выкрикнуть мне. – «Я совсем не хочу быть игрушкой чудовища!»
– А у меня разве есть выбор? – спросила я у эльфа.
– Выбор есть всегда… – задумчиво ответил он.
– Интересно узнать, какой? – оживилась я. – Дядя не видел для меня выбора. Чтобы я ни выбрала, всё приведёт меня к смерти. Мой народ охотится на меня, потому что хотят продолжить род с единственной женщиной-фениксом. После нарушения завета фениксы не восстают, значит, родив ребёнка, я сгорю в собственном огне. Это проклятье нашего народа!
– Только в том случае, если ты захочешь дать жизнь ребёнку и вступить в брак с фениксом, – заключил эльф.