овными клиньями. Когда кто-то сбивался - а это бывало довольно часто, даже издали я видела, что у многих повреждены крылья, вырваны гребни, у некоторых недоставало пальцев, а то и всей лапы, - от клина отделялась пара драконов и какое-то время кружила вокруг раненого товарища, помогая вернуться в строй. Спина, плечи и руки одеревенели от напряжения и холода. Особенно нестерпимо становилось тогда, когда крылатые, ловя воздушные потоки, поднимались так высоко, что, казалось, пушистый комок Амрута можно погладить рукой... Тогда воздух изо рта вырывался облачками пара, лицо и живот покрывали укусы ледяного ветра, а затылок и спину безжалостно жалили солнечные лучи. Ко всем прочим бедам, во мне проснулся зверский голод, прилепил желудок к хребту, разбудив в нем столь громогласное бурчание, что будь мы в горах, на нас сошла бы лавина. Несколько раз я порывалась наладить с Джалу мысленную связь и выяснить, когда же будет привал. Это оказалось непросто, долгое время дракон игнорировал мои вопли, затем мрачно ответил, что привал будет тогда, когда «будет, к чему привалиться». Светила перекатили за полдень. Когда я уже окончательно смирилась с мыслью, что у берегов Ользара драконы будут лакомиться мерзлой лисятиной, впереди, в рваной туманной дымке замаячили скалы. Воспряв духом, я из последних сил закричала: «Земля!!!» - воображая себя юнгой на мачте терпящего бедствие судна. Дымка рассеялась, и взору представился небольшой скалистый остров, покрытый редкой зеленью. Драконы принялись снижаться - сначала большими, осторожными кругами, потом быстрее, спеша занять удобные выступы и травянистые пятачки. Через пять минут я лежала на плоском горячем камне в позе бабочки и думала о том, что остаться вот так навсегда - не самая плохая идея. Джалу устроился рядом, опустив голову на лапы. Блестящие, словно начищенные бока мерно поднимались и опадали. - Долго нам еще лететь? - спросила я как бы невзначай. - Кроме этого, еще три дня. - У-у-у... - с тоской протянула я, переваливаясь на живот, чтобы согреть все еще зябнущую спину. - А я предупреждал, - сказал дракон, шумно зевая. Мне оставалось лишь вздыхать. Есть хотелось так, что предложи кто-нибудь живую лягушку, я бы, возможно, не отказалась. Но просить Джалу о помощи было ниже моего достоинства. В конце концов, если уж решила жить среди драконов, то нужно привыкать к спартанскому режиму - спать на камнях, мыться раз в месяц и жевать сырое мясо по понедельникам. Не жизнь, а сказка! Н-да. Послышался негромкий плеск, шорох осыпающихся камней. Приподнявшись на локте, я поставила ладонь козырьком, щурясь на свет. Джалу был рядом, под боком, большой и спокойный, поэтому я почти не испугалась, когда из-за обрыва по очереди вынырнули две головы со знакомыми треугольными мордами и красными вытянутыми глазами. Морские драконы Илуа, если верить Джалу, в повадках немного диковатые, но в душе - сама доброта и очарование. К счастью, рептилии не стали забираться к нам, лишь вытянули длинные шеи и, распахнув рты, отрыгнули две огромные кучи рыбы. Рыба была еще живой, била хвостами и шевелила жабрами. Джалу добродушно рыкнул, и морские драконы, радостно воркуя, скрылись из глаз. - Это все нам? - недоверчиво уточнила я. - Тебе, - Джалу развернул крыло, подставляя чешуйки солнцу и ласковому бризу. - Я не ем в дороге. - Думаешь, не справлюсь? - спросила запальчиво, мелкими шажками подбираясь к добыче. Та, на мой непритязательный вкус, была чересчур живой. - И в мыслях не было, - отозвался дракон. - Уверен, обглодаешь все до последней косточки. - Ну не сырой же ее... - я толкнула ногой трепыхающегося окуня. - Отойди-ка. Дракон дымно покашлял, отхаркнул облачко сажи. Наконец подобравшись, словно перед прыжком, выпустил длинную струю пламени. Крайние рыбешки мгновенно вспыхнули, почернели и сморщились. С горестным вскриком я всплеснула руками. - Хм, - сказал Джалу, критическим взглядом окидывая обугленную кучу. Спустя мгновение такая же участь постигла и соседнюю горку рыбы. Но теперь мне удалось разжиться чудом уцелевшим жирным угрем, на вкус вполне сносным. Привалившись спиной к нагретой солнцем драконьей лапе, я жевала травинку, поглаживала сытый живот и глазела на облака. - Джалу... - Мм-м? - Я тут подумала... - О-о! - в ленивом взгляде дракона мелькнула легкая ирония. - Так вот, - кашлянув, продолжила я. - У крылатых ведь есть какой-нибудь лидер? Ну там, президент или диктатор-тиран... Джалу шевельнул массивными надбровными дугами. - В смысле, правитель, - поспешила исправиться я. - Вожак! - Да. Его называют Первородным. - Что, если я ему не понравлюсь? Он ведь не прикажет запечь меня в яблоках? Джалу широко зевнул, продемонстрировав набор прекрасных здоровых клыков. - Нет, не думаю. Драконы предпочитают сырое мясо. Я шмыгнула носом. - Все будет хорошо, - проговорил Джалу, затягивая глаза пленкой нижних век и, судя по всему, намереваясь бессовестным образом захрапеть. Если подумать, о Первородном я слышала не впервые. Именно его гнева опасались красноглазые похитители из клана Илуа... Прищурившись, я наблюдала, как маленькая нахальная пичуга, сев дракону на морду, выклевывает что-то между чешуйками. Да и нападение крылатых на столицу в день моей казни - не слишком ли удачная случайность? - Джалу! - веко неохотно приподнялось. Птица с невозмутимым видом заглянула дракону в ноздрю. - Может ли так быть... - медленно спросила я, - что Первородный - это ты? Сдутая шумным выдохом, пичужка улетела, покрыв нас яростной птичьей бранью. - Догадливый лисенок. - Ну ничего себе! - едва не подавившись травинкой, я вскочила на ноги. - И когда ты собирался сказать? - Это настолько важно? - Раздери меня горгулья, да что может быть важнее?! Я лечу верхом на вожаке всех драконов! Может, нужно какую-нибудь клятву верности принести? - Не преувеличивай, - поморщился Джалу. - Мне подвластен лишь Ользар, у крылатых Аббаурта свой Первородный. - Но как так вышло? Как ты вообще спасся от облавы? Инквизиция отправили целую рондалу! Твоя отсеченная голова ... - горло схватил спазм, - три дня висела на шпиле Тальзарского Магистрата... - Как по-людски, - проворчал Джалу, - делить шкуру неубитого дракона. Вам просто скормили качественную иллюзию. - Значит, тебя спасли ользарцы? - Да. - А как ты стал Первородным? Джалу помолчал. - По праву крови. Три года назад мой отец, Гром Нир, отправился в Драконьи Луга. Старший брат погиб задолго до этого. Я - ближайший прямой наследник правящего клана. Сев на траву, я в задумчивости почесала коленку. Внезапное озарение заставило удивленно вскрикнуть. - Гром Нир Отщепенец? Тот, который по легенде научил людей магии? Джалу отвернулся. Сказал глухо: - Это не легенда. Гром Нир был... великим драконом. Но одна его ошибка стоила жизни тысячам крылатых. Затаив дыхание, я слушала речь Джалу - медленную, тягучую, будто сосновая смола - и такую же горькую. - Я плохо помню отца. Зачатый вне брака, с безродной гаррадуарткой, я был пятном на родословной клана и должен был умереть, едва появившись на свет. Мать уговорила отца отдать меня Ур-Лу, проклятому народу. В их вечно темных, сырых пещерах я чахнул до совершеннолетия, потом сбежал и поселился в заброшенном замке на острове Гладар. Последний раз я видел отца в день, когда моя жизнь была на волосок от смерти. Меня угораздило подхватить огненную лихорадку - человеку она не страшна, зато для дракона верная смерть. И я бы умер... если бы не Гром Нир. Он перелетел океан за два дня и еще неделю рыскал по всему Гаррадуарту в поисках лекаря - достаточно талантливого, чтобы вылечить дракона и достаточно отчаянного, чтобы согласиться на это. И таки нашел его - тогда еще никому не известного Клауса Амвэла... Непроизвольно охнув, я зажала рот двумя руками, боясь, что Джалу прервется. - Этот человек, - дракон скрипнул зубами, - несомненно талантливый и столь же безумный, вылечил меня. Но взамен потребовал... Дракон умолк. Лоб собрался глубокими складками, ноздри яростно затрепетали, словно он увидел перед собой лицо давнего врага. - Что же? - спросила я шепотом, будто кто-то мог нас подслушивать. - Каплю крови, Лис. Всего лишь каплю крови. - Ох! - только и сказала я. - Отец дал слово и должен был сдержать его. Так священная тайна нашего народа оказалась во власти алчного, развращенного человеческого умишки. Знаешь, Лис... Порой мне кажется, что Бог-Дракон покинул нас. Иначе как он мог допустить, чтобы Первородный опустился до предательства своих же собратьев? - Но ведь он спас тебя... - сказала я. И немедленно пожалела об этом, когда глаза, похожие на два факела, уставились на меня, грозя прожечь дыру. - Я бы предпочел умереть! - рявкнул Джалу. - Рагхар! Я ведь даже не был в сознании! Опустив взгляд, я потеребила краешек рубахи. - А что случилось потом? - Амвэл был далеко не глуп и понимал, что один человек, даже самый могущественный - песчинка в море. Поэтому предложил свою магию тогдашнему правителю Ардосской империи. Их союз породил новую великую империю - Тальзар. А через десять лет грянул гром... - Война, - прошептала я. - Война, - эхом отозвался Джалу, - которую драконы проиграли. Погибли тысячи воинов, лучшие из нас. Те, кто остался в живых, вернулись ни с чем, пленников же вроде меня по приказу Амвэла заточили в замках. Посадили на цепь, как собак. - Зачем? - Ты знаешь, зачем. Джалу оскалился так жутко, что я почувствовала, как кровь отливает от щек. Он был прав. Я знала правду - как знал любой инквизи