Так спокойно он говорил. Но я перевела взгляд на его руки – они комкали, стискивали край простыни.
Горячечные обрывки слов, услышанных прошлой ночью, всплыли у меня в памяти.
«Как дождь шумит».
– Как дождь, – шепнула я.
Уродливое подобие улыбки скривило ему уголок губ, и он чуть опустил подбородок:
– Именно так. Было красиво.
Я почти услышала это. Почти увидела.
Он больше не улыбался.
– Совсем не похоже на то, что было дальше. Дальше было отнюдь не красиво. Тысячи человеческих солдат обрушились на Атекко. Я не видел, откуда они взялись. Я работал в архивах на окраине города, когда услышал крики, вопли. Выглянул в окно, когда все уже случилось. Они были повсюду. Многие применяли магию.
Короткое молчание. У него дернулся мускул на скуле.
– Спастись почти никто не сумел, – наконец заговорил он. – Слишком много их было. Я собрал тех, кто сумел вырваться, и привел сюда. Остаться нельзя было, мы бы не выжили.
– Но ведь люди настолько слабее нас, – заговорил Клеин. – Как же?..
– Слабее! – Кадуан беспомощно фыркнул. – В природе так не бывает. Даже у самых сильных хищников есть враги. А когда их трое на одного…
– Трое на одного? – ахнула Сиобан.
– Чему удивляться? Срок человеческой жизни – малая доля нашего, и да, телесно они, может быть, слабее. Но в то время как фейри производят хорошо если одного или двоих детей за пятьсот лет, люди плодятся легко и часто. А когда они снова получили доступ к магии… – Взгляд у него потемнел. – Мы засели тут, оставив людей покорять горы, пустыни и моря, очищать от главных угроз самые негостеприимные местности в мире. И при этом… все думаем, что мы им не по зубам.
– Потому что так оно и есть, – с напором произнес Клеин. – Трагедия владений Каменных не повторится. Клянусь тебе в этом. Ваш Дом они застали врасплох. Но нас не застанут, и никого другого тоже.
Кадуан ответил ему жестким взглядом:
– Меня гордыня не успокаивает. Не вижу для нее причин.
Он говорил просто, как о сверившемся факте, – и, пожалуй, был прав. Можно утешаться клятвами мести и надеждами на скорое возмездие. Но что они значат для Кадуана? Разве они возместят то, что уже потерял его народ?
Нет.
Мне представились те одинокие дома под дождем – теперь от них остались холодные груды кирпича.
– Ты можешь остаться здесь. – Слова сами сорвались с моих губ. – Сколько тебе нужно. Ты и все, кто уцелел, здесь дома, если… если вам нужен дом.
У меня горели щеки. Я чувствовала три пары глаз, сверлящих мое лицо. Не мне было раздавать такие обещания. Дом Обсидиана упорно держался наособицу, и хотя Дом Камня был с нами в неплохих отношениях, к союзникам тоже не принадлежал.
Я старательно прятала глаза от отца, глядела только на Кадуана.
И опять мне показалось: он даже не догадывается, что я забыла свое место. Вместо того в его лице едва заметно мелькнуло… что-то мелькнуло.
– Благодарю тебя, – сказал он. – Ты очень добра.
– Разумеется, ты и твои сородичи можете оставаться здесь сколько пожелаете, – заговорил мой отец.
Я удивленно заморгала: даже после моего неуместного обещания не ждала, что он так легко даст убежище чужакам.
– Сородичи, – тихо, словно про себя, повторил Кадуан.
– Их еще восемнадцать, все в лечебнице. Почти все пока без сознания, но ты сможешь навестить их, как только встанешь на ноги.
Кадуан побледнел сильнее, морщинка между бровями углубилась.
– Мне говорили, – продолжал отец, – что ты из рода, имеющего права на каменную корону.
Кадуан быстро покосился на меня и снова уперся взглядом в свои ладони:
– Тринадцатый в очереди. Это, почитай, не право.
– Теперь это не так.
– Какая разница, кто взойдет на престол исчезнувшего народа. Призракам и руинам не нужны вожди.
– Восемнадцати душам в этой лечебнице, как никогда, нужен король.
Кадуан заметно поежился, словно этот титул обжег его:
– Я не рожден править.
– Возможно, – возразил отец, – но придется.
Все надолго умолкли. Наконец Кадуан поднял голову и снова встретился со мной глазами. Я увидела застывшее в них неохотное, невысказанное решение – из тех, от которых у меня озноб шел по спине.
– Темное дело.
Прямо из лечебницы мы направились в отцовский кабинет. Едва закрылась дверь, все резко переменилось. Спокойная уверенность осталась снаружи. Внутри – только холодная сосредоточенность.
– Нам ни к чему всюду видеть угрозу, – сказал Клеин. – Дом Камня – малый народ, и их застали врасплох. С нами такого…
– Ты как будто намекаешь, что погибшие Каменные сами в том виноваты! – не удержалась я.