— Конечно, — ответил я, — какие проблемы!
— Я выпишу вам пропуск… У вас есть удостоверение?.. Зайдете в бюро пропусков. Кабинет 417… В 16:00 сможете? Отлично!
Армия, университет, социология, сочинительство — этапы большого пути. И все для того, чтобы приобрести опасную профессию журналиста. Одна из главных опасностей — алкоголизм, который приобретается с такой же надежностью, как мастерство.
Ко времени, когда надо было ехать в милицию, я был уже пьян. Немного. В 15:30, как по заказу, ко мне зашел Ахмед. Я объяснил чеченскому другу, что мне срочно надо в «башню смерти»… Дадаев, деловой человек, тут же предложил лично доставить меня в управление. Нормально, чеченец сам отвезет меня на допрос. Какой допрос? Дружеская беседа. Я вызвал такси. И купил три бутылки пива, которыми играл, развлекался всю дорогу, как маленький.
Комсомольский проспект начинается у берега Камы, у здания с колокольней, где до революции находился Кафедральный собор. А противоположным концом проспект выходит на мрачное здание, тоже с башней наверху. Одна и та же дорога вела к храму и к «башне смерти», как в народе называли Главное управление внутренних дел области. В какую сторону пойдешь, туда и попадешь. Правда, собор давно стал картинной галерей, на кладбище, где хоронили священников, расположился зоопарк, в «башне» не допрашивали с пристрастием, только тихо расспрашивали, пугая несчастных до смерти.
Я с трудом открыл тяжелую резную дверь, чтобы попасть в вестибюль управления. И нарвался на гостеприимный автоматный ствол, висевший на плече милиционера в бронежилете. Показал ему корреспондентское удостоверение и только что полученный в бюро разовый пропуск. Начал подниматься по широкой мраморной лестнице, ковровой, парадной.
На четвертом этаже за нужным номером оказалось две комнаты. И первым, кого я увидел, был майор Неверов в кителе со звездами.
— Здравствуйте, Юрий Иванович, простите, что побеспокоили. Служба! Проходите сюда.
Во второй комнате навстречу мне из-за стола поднялся молодой человек в пиджаке и черной водолазке. Правда, со второго взгляда я заметил, что он не так уж и молод — лет тридцати пяти.
— Юрий Иванович, рады видеть вас…
Да, вряд ли он был рад видеть меня, пьяного и разнузданного в своей правоте человека. Но я улыбнулся ему как брату. Мне это ничего не стоило, как и ему.
— Это Владимир Николаевич, — представил коллегу Неверов, — сотрудник нашего управления.
Я без приглашения сел за свободный стол напротив Владимира Николаевича, который, как я быстро понял, будет заниматься моей персоной, пока я здесь и на свободе.
— Поговорите с Владимиром Николаевичем, — попросил майор.
Я кивнул головой. Не дает генерал отдыха своим органам, заставляет допрашивать журналистов, выкручивать им нежные ручки, отрывать профессионалов от беспробудной пьянки.
— Как чувствует себя Ахмед Магомедович? — с улыбкой спросил Владимир Николаевич.
— Отдыхает, — ответил я.
И тут же представил себе, как чеченец сидит в такси: тикает счетчик, а он курит и смотрит в лобовое стекло на серую «башню смерти».
— Общаетесь?
— Регулярно, обсуждаем события в Чечне и возможные варианты их развития.
— Интересно, а зачем вам это надо? — рассмеялся милиционер. — Вдруг он окажется злейшим врагом России, на поверку?
— Профессия такая — рисковать. Подруга моей жены перестала посещать бассейн. Потому что врач-гинеколог сказала ей: если туда ходить довольно долго, то и зачать можно. А вот я не боюсь забеременеть…
Владимир Николаевич улыбнулся. Тяжелая вещь — профессиональная мимика. Кроме того, у милиционера, похоже, были специальные капли, которые делали его глаза особенно честными.
— Понятно… Но некоторым женщинам, наоборот, — захочется туда ходить.
— Наверное… А врагов у России действительно много, особенно среди тех, кто называет ее матерью публично и каждый день. Но любовь — дело интимное, правильно?
— Понятно, — опять согласился мой собеседник. Или не согласился? — Но наша Родина ведет с Чечней войну.
— Справедливую или захватническую?
— Мы восстанавливаем территориальную целостность страны.
— Если я начну воссоздавать границы своей исторической родины времен Тиграна Великого, то знаете, что тут вообще начнется?
— Ну, это когда было…
— В 1828 году.
— Не понял.
— В 1828 году русские напали на Чечню, и чеченцы уже полтораста лет ведут освободительную войну. Напомню, что Русь была под татарами триста лет. Освободилась и стала великим государством.