Как на туристическом теплоходе: погода стоит холодная — команда виновата, жаркая — тоже команда. Уровень теоретической подготовки лидера и исполнительного директора общественно-политического движения «Наше дело» удивлял непритязательностью. Может быть, сын прав и мне действительно надо баллотироваться самому?
Конечно, пора — все меняется. На смену дядьке Махно с наганом пришел мальчик с компьютером, а это тебе не лифт с кнопками, тут клавиатура посложнее. Пришел мальчик из математической школы и сказал: «Пускай ты умер, но в песне смелых всегда ты будешь живым примером — живым! Ты понял, сука?» — и поставил дядьку Махно у дверей, как сторожевую собаку.
Если раньше, когда останавливали такси, голосующую руку держали на уровне плеча или выше, то теперь опускают вниз — коротким жестом «К ноге!» А почему? А потому, что у тех, кто сегодня ездит на такси, денег гораздо больше, чем у таксистов. А когда-то было наоборот. Поэтому голосуют нынче не пресмыкаясь, с претензией. Все меняется: профессора выходят в аферисты, а журналисты — в литературные киллеры и черные пиарщики.
Да-да, пришло, явилось время черного пиара. Евгений Савлович Шапиро! Соперник Паши, бывший спикер ЗС и министр по делам национальностей в правительстве Александра Федоровича Керенского. Ну, я пошутил. Нет, министром он был, правда, всего два месяца, потому что даже в продажной Москве не выдержали.
— Понятно, о чем идет речь — о черном пиаре, — сказал я Валентине Севруг, — но законы преступать мы не будем, чтобы все напечатанное можно было доказать в суде.
Женщина подняла свежемороженые глазки и посмотрела на меня задумчивым, печальным взглядом живодера. К этому времени она уже поняла, что спорить со мной не имеет смысла. Есть бабы, которые особенно верят в помаду, бигуди и Бога. Севруг в этом перечне заменила Бога политическими технологиями — наукообразным видом мошенничества. И кто бы мог подумать, что пошло всё это с пермской обувной фабрики, где начинала Севруг!
Вскоре я узнал, что газета, которую мы выпускаем, исчезает в неизвестном направлении — случалось, ни в офисе Севруг, ни в редакции я не мог обнаружить ни одного экземпляра из ста тысяч отпечатанных. Позднее эта цифра достигла двухсот тысяч. Таков был тираж стенгазеты компании «ДАНАЯ», вернее я хотел сказать — общественно-политического движения «Наше дело». Бабушки на улице Мира торговали семечками в кулечках, сделанных из «Нашего дела». Из дела нашей жизни!.. Точнее, алохинской жизни. Обнаружилось, что в школах газетой застилали полки в шкафах. Похоже, Севруг сбрасывала тираж по случайным адресам в качестве макулатуры — дурила Пашу. Мне почудилось, что Паша хорошо считает, но в человеке не разбирается вообще. И скоро он на этом сгорит — партнер его предаст.
В «Новостях» я взял трехмесячный отпуск без содержания. В тот день мы занимались версткой, я играл на кнопках телефона, собирал информацию по избирательному округу и одновременно вел с компьютерщиком Славой неторопливую светскую беседу.
— Проблема «2000»… Как ты думаешь, ничего не случится с компьютерами? Мы же будем выпускать газету дальше, после выборов. Паша обещает…
— Да, сегодня к этой проблеме готовятся все — спикеры, хакеры и даже лохотронщики…
— Ты кого имеешь в виду? — насторожился я, повернув голову к компьютерщику.
— Нового кандидата в депутаты.
— Нового? На дверях в нашем магазине тоже надпись висит: «Завезли свежую халву». Полгода уже висит…
— Да, но иногда старое не говорит о том, что новое лучше.
— Это похоже на обеззараживание дренажных вод с Северного кладбища.
— Да, похоже, кстати, я тут приболел, хотел попросить в аптеке бромгексин, а сказал — гексоген с сахаром…
На пороге появилась пресс-секретарь олигарха — Оксана Шамильевна. Я вздрогнул — от неожиданности, наверное. В это время мы уже верстались в помещении «ДАНАИ».
— Надо опубликовать сообщение о том, что финансово-промышленная компания поставила 350 машин в больницы Пермской области!
— Это старая информация! — возразил я.
— Зато значимая, — скупо аргументировала БМП.
Я еще немного подумал — и возражать не стал. Разговаривать можно с женщиной. А кто будет возражать боевой машине?
О бог мой, когда это кончится… Никогда! Передо мной стоял полковник Лесовский.
— Пять минут, Юрий Иванович… Недавно мне в руки попала рукопись неопубликованной в свое время статьи. Была написана журналистом из Кудымкара, но в свет не вышла… Советую прочитать.