Там было застолье на веранде. Старик, Николай Семенович, жил один, но в тот вечер к нему приехал в гости сын Евгений, майор Советской армии в отставке. Разговор был веселым и длинным, с сухим вином, коньяком и воспоминаниями.
Уваров представил меня, молодого выпускника университета. Сказал, что я пишу книгу по его воспоминаниям.
Николай Семенович потерял зрение — ему было уже за восемьдесят. Во время войны он продолжал оставаться на станции — и сотрудничал с партизанами. Он рассказывал, как после освобождения Крыма написал свою первую диссертацию по лесоводству, но ее украл человек, старый член партии, бывший в то время директором.
Николай Семенович написал еще одну, долго работал, а теперь вот потерял зрение.
Ничего, зато благодаря ему все крымские леса на склонах гор укреплены террасами.
Меня, похоже, он не видел и почти не слышал, поскольку я говорил мало. Я рассказывал об отце и других армянах, живших на Урале.
— Отец работает шофером в тайге. Недавно он получил новую машину, его фотография десять лет не сходит с районной доски почёта. Уважаемый человек, а когда-то его называли предателем.
Николай Семенович не знал моего отца. Но он хорошо помнил, что армянских партизан репрессировали сразу после освобождения Крыма. А как они воевали, он знал точно.
— Я был на открытии памятника Гургену в Белогорске, — вспомнил старик.
Он одобрительно кивал головой, когда я говорил об отце.
Спать меня оставили на веранде, на старом диване. Я долго лежал в темноте, осмысливая услышанное от стариков, и призывал Бога помочь мне. Чтобы найти выход из положения, в которое я попал.
И вдруг я услышал тихие, но тяжелые шаги. На веранду вышел Николай Семенович — я это понял по высокому росту человека, сутулости и рукам, которыми он осторожно шарил воздух впереди себя. Но дом, понятно, был ему хорошо знаком. Он медленно подошел к дивану, на котором я лежал.
— Спишь? — спросил он.
— Нет, — ответил я — и привстал.
Старик нащупал край дивана и осторожно присел на него. Он держал голову так, будто смотрел в открытое окно веранды, откуда шла легкая прохлада ночи.
— Хотел сказать тебе два слова, — сказал он, — но так, чтобы никто не слышал… Дело в том, что война, особенно партизанская, всегда оставляет много загадок, порой просто неразрешимых… Оболгать можно любого. И героем можно выйти за счет других. Очень осторожно надо работать с этим материалом. Поэтому хочу дать тебе совет: не берись ты за это дело, по крайней мере — сейчас. У меня хорошие отношения с Уваровым, мы старые товарищи. Но поверь мне — очень многое он излагает предвзято, а бывает — и просто врет. Он «подставит» тебя, а ты поможешь делу неправому… Подумай, не отвечай мне.
Старик встал и ушел так же тихо, как пришел.
Я смотрел в открытое окно: передо мной в темнеющее небо поднимался старый ливанский кедр, свидетель былых подвигов и преступлений.
На этом попытка создания моей первой книги закончилась. Когда Уваров был на работе, я собрал вещи и уехал. Я ничего и никому не объяснял, даже Варваре Федоровне, с которой просто тепло попрощался. Возможно, она поняла всё сама. Много позднее я, со сносками на автора, включил часть воспоминаний Уварова в свое автобиографическое повествование «Пролом», ставшее приложением к роману «Территория Бога».
Свободно и честно я мог написать только про себя. Поэтому, вернувшись в Пермь, я приступил к повести, которая сегодня известна как «Сибирский верлибр». Я писал про личную войну, которую вел в армии против своих сослуживцев.
Я писал «Сибирский верлибр», еще не представляя, что началось в стране и чем все это кончится. Писал для того, чтобы набрать определенную духовную высоту, очистить себя от того, что было вокруг. О публикации не думал. Может быть, только ощущал наступление другого времени — и это ощущение меня вдохновляло. Я решил написать компактную и стильную вещь, сознательно ограничивая себя в объеме, чтобы отработать собственный язык. Переписывал страницы по много раз, добиваясь совершенства так, как я себе это представлял в то время. И кажется, остался доволен своей работой навсегда. Повесть вышла в 1990 году. До публикации моей следующей книги было 16 лет.
За это время я успел поработать во всех, наверное, пермских газетах и получить разные журналистские премии. Но не этого мне хотелось. Я рвался к крупной прозе. При этом отдавал себе отчет, что фэнтези, детективы, исторические драмы, популярные с того времени до нынешнего, есть разновидность соцреализма, поскольку являются ответом на крупный социальный заказ власти, реализуемый издательским бизнесом. Заблуждаться, как заблуждались миллионы, мне не хотелось.
Потом были другие армейские повести — «По периметру особого режима» и «Последний побег», повесть «День рождения мастера» и роман «Территория Бога». И в каждом тексте — противостояние, похожее на вечную войну. После этого я начал работать над романом «Дети победителей».
Речь в нем идет о событиях, происходивших в стране и в Перми во время Первой Чеченской войны, ставшей крушением последних надежд российских демократов. Именно она стала главной гуманитарной катастрофой 1990-х годов, приведшей страну к авторитарному режиму. Я пытался понять исторические истоки той войны, но не уверен, что мне это удалось. Наверное, в романе главное в другом, в том, что человечество вообще не должно воспринимать войну как легитимный исторический путь — только как преступный. Чума должна быть уничтожена. Иначе нам никогда не вырваться из этого адского круга.
Юрий Иванович АСЛАНЬЯН
Родился в 1955 году в городе Красновишерске Пермской области. После школы служил во внутренних войсках МВД СССР, в Сибири.
В 1975 году поступил на филологический факультет Пермского государственного университета.
После окончания учебы пять лет работал социологом на машиностроительном заводе им. В. И. Ленина.
С началом перестройки перешел в прессу — был корреспондентом газет «Уральская стройка», «Большая Кама», «Шанс», «Досуг», «Молодая гвардия», «Пермские новости», «Звезда». Работал ответственным секретарем газеты «Личное дело» и главным редактором медиагруппы «Пермский обозреватель».
С 1992 года Юрий Асланьян является членом Союза российских писателей. С 1996 года — член Союза журналистов РФ.
В то время он пишет острые социальные и экологические материалы, портретные очерки и журналистские расследования.
Стихи публиковал в журналах «Смена», «Огонек», «Юность», «Воин России», «Дети Ра», «День и ночь», «Урал», в альманахах «Приют неизвестных поэтов», «Самиздат века», «Молчание тишины» и других.
В 1997 году Юрий Асланьян получил областную журналистскую премию им. А. Гайдара. В 1998 году он стал лауреатом экологической премии «Белый медведь».
В 2001 году — лауреат областной премии «Экология. Человек года». Награжден орденом Ф. Достоевского II степени.
Юрий Асланьян является автором книг «Сибирский верлибр», «Территория Бога», «Последний побег», «Печорский тракт» и «Пчелиная королева».
БИБЛИОГРАФИЯ
Сибирский верлибр: Повесть. — Пермь: Пермское книжное издательство, 1990. — 56 с.
Территория Бога: Роман-расследование. — Пермь: Книжная площадь, 2006. — 416 с. — («Тайны Перми Великой»).
Последний побег: Повести. — Пермь: Книжная площадь, 2007. — 278 с.
Территория Бога: Роман-расследование. — Пермь: «Продюсерский центр «Июль-медиа», 2009. — 421 с. — («Пермь как текст»).
Печорский тракт: Поэтическая книга. — Пермь: Издательство АНО «Странник» — ООО «Студия «ЗЁБРА», 2010. — 208 с.
Пчелиная королева: Роман. — Челябинск: Южно-Уральское книжное издательство, 2012. — 327 с.
На обложке, титульном листе: «Александр — воин защитник», бумага, пастель, 45x65 мм, 2010 г. — работа члена Союза художников РФ Сергея Подреза.
На форзаце: «Скалы. Косьва», бумага, пастель, 65x50 мм, 2012 г. — работа члена Союза художников РФ Игоря Одинцова.
