– О каком позоре она говорила? Чего вы недоговариваете про Тазанис? Там есть выжившие? – Я завалил старика вопросами. Хотя, скорее, эти вопросы были обращены пустоте, ведь я прекрасно понимал, что он ничего не ответит.
– Готово. – Константин нажал последнюю клавишу и отошел в сторону.
Архив. Кладезь информации для того, кто умеет её читать. 608 год. Столкновение с космическим телом, маневры уклонения помогли лишь отчасти. Все, как в том первом отчете. Мама и Отец повреждены. Отец оборвал связь, но перед этим сделал резерв наших личностей. Все по протоколу. Мама осталась одна с нашими капсулами на 20 лет, без связи и информации об окружающей обстановке. Она постоянно обращалась к процессам капсул. Что с капитаном – неизвестно. Совершенно никаких данных ни о взаимодействиях с другими ИИ, ни о его собственных процессах на протяжении всего путешествия и это было очень странно.
Я почти не помнил приготовления перед стартом. Все размыто и обрывчато, будто я смотрел испорченную запись. Мы уже погрузили колонистов в стазис и проверяли Отца… Мама вела свою стандартную, лишенную материнской опеки, процедуру питания капсул растворами для путешествия… Капитан… Он задал маршрут. Осталось только последим пятерым членам экипажа погрузиться в долгий сон без сновидений и проснуться в новом доме…
– Ну что? – Саша терпеливо обратилась ко мне. – Стало что-то известно? Мы можем отпереть двери?
Архив не дал нам ничего, кроме кодов ручного управления дверьми. Судя по следам команд и протоколов, без вмешательства в каждую капсулу вручную, невозможно было пробудить оставшихся колонистов.
– Похоже, только это мы и можем. – я посмотрел в глаза Саше. – Как только я запущу процесс, надо будет бежать. Тихо мы точно не проберемся, а за кражу модуля с нами точно никто не будет пытаться договориться.
Видимо я выглядел очень странно, потому что Саша смотрела на меня с нескрываемой тревогой. С другой стороны, как еще смотреть на человека, покрытого кровью и копотью, ободранного и вообще больше похожего на городского маньяка-сумасшедшего, чем на квалифицированного инженера.
– И взять его в качестве залога мы не можем – слишком тяжелый, будет нас тормозить. – согласился Артём.
– Но можете убежать, пока я буду отвлекать культистов заложником… – Константин похлопал по груди связанного Сергея. – Я вам помогу. Но только с одним условием – вы выживите и вернетесь за теми, кто остался в стазисных камерах.
За дверью послышался какой-то грохот, затем едва уловимо голоса. Мы встретились взглядом со стариком. Я пытался уловить какую-то хитрость или подвох, но не смог. В голосе, во взгляде, в том, как он подался вперед – во всем угадывался вызов. И тогда я решил спросить напрямую.
– Зачем тебе это? Ты же сдался. Проиграл. Тебе больше не быть местным царем.
– Можешь считать это последней пощечиной от приговоренного. Если вы сможете не дать Маме новых последователей, то со временем она останется одна, как и я. Меня это устраивает. – он хищно улыбнулся, обнажая щербатый рот.
Конечно, мы согласились. Во-первых, нашей главной целью как раз являлось пробуждение и спасение колонистов, а во-вторых, старик был прав – мы сможем выбраться только, если он отвлечет культистов.
За дверьми блока охраны нас шумно встретили культисты Мамы. Похоже, что все, кто остался, собрались здесь. Люди с сумасшедшими глазами улюлюкали, выкрикивали кровожадные оскорбления и возбуждено дергались. Они жаждали нашей смерти, кто-то хотел наказать нас за кражу реликвии, кто-то обнажил свою природную ярость и хотел убивать, без разницы кого. Но никто не решался подойти.
Константин поставил на колени Сергея прямо перед этой толпой, но так, чтобы никто не мог ему навредить. Нож в сухой руке старика давил на горло его бывшего товарища и одного из самых верных подчиненных в прошлом. Все в прошлом, теперь оставались только мы, они и открытые двери.
Я надеялся разглядеть Олега среди этих безумных лиц, уловить взгляд того парня, который несмотря на страх, спас меня и Артёма от страшной участи.
– Сдавайтесь, предатели! Мы вознесём ваши души и, может быть, Мама дарует вам перерождение! – это говорил болезненного вида священник. Только он открыл рот, как толпа замерла. Его церемониальная ряса из лоскутов одежды скрывала все тело, но лицо он не прятал. Это был тот же невменяемый фанатик – один из семерых, встретивших нас в преддверии новой жизни.
– Не говори с ними. Константин их задержит, а нам надо бежать. – Саша мягко, с опаской, тянула меня за собой.
– Вы все знаете меня… – начал Константин.
– Да, знаем! Главный предатель!