Слизеринцы поднялись со своих мест, и я поплелся вслед за ними. По правде говоря, я не был морально готов остаться с ними с глазу на глаз, то есть без профессора Снейпа. Что я им скажу? Извините, ребята, так получилось. Я не хотел упасть вам как снег на голову? Бред. И потом, я на протяжении всей своей учебы исправно конфликтовал с представителями их факультета, пусть и не с седьмым курсом, они на меня просто не обращали внимания, но все же. Из за меня в прошлом году Кубок школы ушел у них из-под носа. Вряд ли им это понравилось. Дамблдор тогда просто подарил первое место Гриффиндору, а виной всему — мои похождения. Так что, покорно следуя за слизеринцами по коридору, я не ожидал для себя ничего хорошего.
Они вели меня какими-то окольными путями, ведь в гостиной мне не стоило появляться. Так что площадка с дверьми спален моего курса появилась для меня совершенно неожиданно. Всю дорогу семикурсники сохраняли молчание, и от этого мое беспокойство все нарастало. Но лишь только я коснулся двери, как Джофри спросил:
— Ты впустишь нас? Хотелось бы поговорить.
Ах да, я совсем забыл, ведь чары пропускают только декана и тех, кого я позову.
— Да, конечно, заходите.
В маленьком помещении семеро моих гостей выглядели почти толпой. Они занимали все свободное пространство. Один Роули почти заслонил шкаф, к которому привалился плечом. Меня усадили в кресло, девочки расположились на кровати, Лавджой оперся о стол, а Розье с Хиггсом запрыгнули на подоконник.
Повисла тишина, прерываемая только тиканьем часов.
— Что, нелегко было? — неожиданно спросил Джофри. — Ты не тушуйся, Поттер. Мы не враги тебе. Своих не сдаем, так что расслабься.
Я удрученно кивнул, на сердце чуть полегчало.
— Так это ты тогда под Оборотным к нам пролез? Ну ты даешь! Тебе повезло, что дверь тебя сразу признала, она на слизеринцев настроена, а то бы такой вой поднялся, все бы оглохли, — рассмеялся Розье. Это сразу разрядило обстановку, и на меня посыпались вопросы:
— Ты давно все узнал?
— Тебя от обилия рыжих у вас за столом не подташнивает? Они же стукачи! Об этом все знают! Ну, кроме тебя.
— Маленький, страшно, наверное, в Ритуальном зале было? Профессор умеет ужаса напустить, а ты один был!
Изольда соскочила с кровати и, притиснувшись ко мне в кресло, стала гладить меня по голове. На подлокотнике пристроилась Дебора и обняла меня за плечи.
— А ночью ты зачем опять приходил?
Я отвечал всем сразу, слегка офигевал от ласковых прикосновений девчонок — что я, младенец, что ли? — и мужественно терпел. К счастью, все это безобразие быстро остановил молчавший до сих пор Роули.
— Может быть, хватит о ерунде? Девчонки, обласкать и утешить бедного мальчика успеете в следующий раз! Давайте о деле.
Все замолчали, а Изольда и Дебора сели на свои места.
— Давай напрямую, Поттер. Нельзя сказать, что мы все дико счастливы от твоего появления, но и ненависти мы не испытываем. Раз ты наш, будем помогать, чем сможем. Но и ты, будь добр, берись за ум. Сам понимаешь, риск очень большой. Если наш глубокоуважаемый директор имеет на тебя какие-то виды, а это не подлежит сомнению, вертись как хочешь, но не дай ему даже заподозрить, что все идет не по его плану. Чем дольше он будет думать, что ты весь у него на виду, как герань на подоконнике, тем лучше для всех нас и прежде всего — для тебя. Надеюсь, до тебя дошло, что из себя представляет добрый дедушка?
— Спасибо, насмотрелся, — угрюмо буркнул я.
— Даже так? С этого момента поподробнее!
Мне пришлось кратко удовлетворить их любопытство. Рассказ о тайном посещении кабинета Дамблдора произвел впечатление. Все уставились на меня, как на загадочное явление природы, а Лавджой глубокомысленно изрек:
— Да уж, Поттер, легких путей ты не ищешь. Настоящий шпион! И правду узнал сразу всю, и приказ декана нарушил, и нам все рассказал!
— Да ладно, что уж, — Феликс сочувственно смотрел на меня. — Что, нелегко с иллюзиями прощаться? Тебе не позавидуешь! Если бы я на твоем месте был, да еще и в твоем возрасте, наверное, уже в кабинете истерику бы закатил. Ты молодец. Сдержался.
— Я просто растерялся.
У меня не было никакого желания рассказывать, как я просто потерял сознание после добытых сведений. Да и о том, как Снейп нес меня на руках, тоже.
— Тогда понятно.
Лавджой смерил меня оценивающим взглядом и вынес свой вердикт:
— Как бы там ни было, пути назад для тебя нет. А поскольку ты теперь слизеринец, пусть и тайный, запоминай, повторять никто не будет: мы один Дом, один клан, и распрей внутри быть не должно. Мы против всех, и каждый друг за друга. Мы против Светлых, потому что они любую подлость преподносят как вынужденную меру. Мы против Темных, потому что они этой самой подлостью просто живут. Мы сами по себе.
— Никто не будет лезть тебе в душу, — продолжил вслед за Лавджоем Роули. — Но если будет нужна помощь, только скажи. Поможем, чем сможем. Как бы ни было тяжело, помни — ты теперь не один. Но и ты будь готов ответить тем же. Обо всем остальном тебе расскажет декан. Надеюсь о том, что его слово закон и за любую грубость в его адрес мы тебя просто по стенке размажем, тебя предупреждать не надо?
Я только отрицательно покрутил головой.
— Хорошо. Засим мы откланиваемся. Пошли, ребята. Ребенку еще надо все переварить.
Как только за моими гостями закрылась дверь, я бессильно повалился на постель. Оставалось дождаться визита декана и выяснить до конца, в какую историю я влип на этот раз.
========== Глава десятая. ==========
Ждать пришлось больше двух часов. За это время я успел пообедать и даже почитать учебник по Чарам, неизвестно каким образом оказавшийся у меня на столе. Предаваться размышлениям я не стал. Вернее, у меня просто не получилось. В голове был такой сумбур, что я решил дождаться декана и делать выводы уже после его пояснений. Как я буду числиться на Гриффиндоре, а ночевать в подземельях, да еще и так, чтобы вездесущий директор ничего не заметил, я просто не представлял. Впрочем, в чем будет заключаться помощь седьмого курса Слизерина, я тоже не понимал. Так что оставалось забраться на широкий подоконник и наблюдать за стайками рыбешек за окном, время от времени пытаясь читать подброшенный кем-то учебник.
— Какое похвальное стремление к знаниям, — Снейп появился бесшумно, и я от неожиданности чуть не слетел с подоконника. — Пойдем со мной, Гарри. В моем кабинете будет удобнее.
Я поспешно слез со своего насиженного места и устремился вслед за деканом. Третий раз за день, между прочим.
Когда мы пришли, Снейп указал мне на кресло у камина, а сам устроился напротив. С минуту он хранил молчание. Я не прерывал его, просто ждал.
— Я всегда надеялся, что этот разговор когда-нибудь состоится, — неожиданно начал декан. — Вот только не думал, что буду рассказывать все это так рано. И уж никак не мог предположить, что все произойдет при таких обстоятельствах. Я рассчитывал поговорить с тобой, когда ты немного подрастешь. Но случилось как случилось. Дослушай меня, пожалуйста, не перебивая. Позже я отвечу на все твои вопросы, — он сам замолчал на минуту, а затем продолжил: — Начну с нашего Дома. Хотя обычно обо всех законах и целях факультета слизеринцы узнают постепенно, где-то к пятому курсу. Тогда они уже достаточно взрослые, чтобы сознательно принять их. Первокурсникам я лишь объясняю правила дисциплины и последствия их проступков. По моему мнению, глядя на успехи старшеклассников, они гораздо быстрее проникаются мыслью о необходимости учебы. Стыдно быть неучем среди увлеченных и успешных, каждый в своей сфере, однокурсниках.