– Боюсь, я даже не смогу поднять стакан, – сказал Питер. – Если только ты не попросишь меня об этом.
Я спрятал лицо в ладонях. Моё сердце болезненно колотилось.
– Ты настоящий, но ты в моей голове. Ты в моём кабинете, но в реальности ты вовсе не здесь. Ты можешь передвигать предметы, но только если я прикажу тебе.
Питер кивнул.
– Ты знаешь, что это означает, верно?
Я знал. Я знал признаки лучше кого-либо – до того как настал этот роковой день, моя научная работа была посвящена изучению истории Врага.
Я пригубил виски и не сводил глаз с мужчины, который некогда был моим другом.
– Это значит, что я – Сосуд.
5
Мастерская Элли
Элли выросла в мастерской матери в зажиточном верхнем квартале Города. Когда ей было восемь лет, мать умерла, и Элли с братом перебралась в приют на Сиротской улице. Когда ей было десять, умер брат, и Элли перебралась в пустующую кузню напротив приюта, чтобы устроить в ней свою собственную мастерскую.
Это была идея Кастиона. Городу нужен был кто-то, кто мог бы продолжить дело Эллиной матери. Ханна Ланкастер была гением, и своими изобретениями она преобразила Город; ко времени её смерти Город полагался на её машины в отлове китов, сборе устриц, фильтрации морской воды и во многом другом. Элли мало что знала об изобретениях матери, и всё же она знала больше других, и Кастион сумел убедить Городской совет выплачивать ей небольшое содержание за то, чтобы она поддерживала аппараты в рабочем состоянии, а также создавала свои собственные изобретения. Первым творением Элли была небольшая ракета, приводившаяся в движение порохом; девочка с гордостью запустила её в мастерской в присутствии Кастиона и Анны, нацелив в открытое окно. Вторым изобретением Элли была поливочная система.
Мастерская находилась на одном уровне с улицей, на антресолях располагалась библиотека, а небольшая слесарная мастерская занимала подвальное помещение. Напоминая внутренность деятельного, но совершенно безалаберного ума, она ускользала от понимания и вызывала головокружение. Это была высокая комната неправильной формы, вдоль стен поднимались аж до самых стропил ряды полок. Пол и стены были обшиты деревом, но посетителю было простительно и не заметить этого, поскольку ни на стенах, ни на полу не было ни единого, ничем не заставленного или не завешанного пятачка. Несмотря на внушительные размеры мастерской, воздух был затхлый и спёртый, пахло сыростью, краской и старыми книгами. Мастерская скрипела и стонала под собственным весом.
Похоже было, что здесь не прибирались ещё ни разу. Заброшенные проекты скапливались по углам, сметённые переменившимся настроением изобретательницы, ожидая, что она подберёт их по прошествии месяцев затем лишь, чтобы снова отбросить в сторону. Словно волнорезы из россыпи металлических обрезков, оброненных банок с краской и раскрытых книг поднимались верстаки. Хрупкие инструменты для составления погодных карт были беспечно брошены и валялись где попало. Стеклянные банки выстроились рядами на грубо оструганных полках, внутри плавали в жёлтой жидкости мёртвые штуковины: скрученные внутренности гигантского морского окуня, шипастый хвост ската. Кипы заляпанных чернилами бумаг, заполненных зарисовками тел, лиц, рук, китов, айсбергов и кораблей, оползали со стен до самого пола. Это были порождения снов Элли, изобретения, которые она сконструировала, почти сконструировала или собиралась однажды сконструировать.
Широкий проход на улицу перекрывала составленная из дубовых панелей дверь-«гармошка». Над ней было приделано чучело луны-рыбы с навечно раззявленным в бессмысленном «О» ртом и слегка выпадающим из глазницы стеклянным глазом. С потолка свисал скелет гигантской черепахи, подвешенный на железных цепях к толстым латунным трубам водного резервуара. В правом дальнем углу спиральная лестница вела вверх на антресоль: на полуэтаже Элли устроила библиотеку, вмещавшую многочисленные тома, оставленные ей матерью. Коллекция разрослась вдвое от первоначального своего размера, и книги едва умещались на полках.
На нижнем этаже, возлежа на центральном верстаке, почётное место занимало большое гарпунное ружьё. На другом верстаке был латунный телескоп, химическая лаборатория и прибор, который мог вырабатывать электричество. Тем временем на полу лежали открытый ящик с фейерверками, рабочая модель Солнечной системы и (во всяком случае, сегодня) Элли – скрутившись калачиком, она спала на стопке географических карт.
Когда раздался стук в дверь, она резко пробудилась и выплюнула прядь собственных волос. Поскольку она так и не просушила их как следует после падения в морскую воду, они превратились в спутанную мочалку, царапающую лицо и с треском осыпающуюся морской солью.