– Будем ждать! – радостно воскликнул я и тут же обернулся посмотреть, не услышал ли меня кто из собравшихся неподалёку подростков.
К счастью, нас никто не услышал.
Мы вернулись за велосипедами и привезли их на станцию, чтобы они оставались у нас на виду. Мы сели на скамейку посреди платформы и стали ждать, пока вокруг Игоря не останется людей и мы сможем каким-либо образом запугать его, вступить с ним в драку или сделать что-то в этом духе. Но пока что мы слабо представляли себе, как сможем заставить этого негодяя расплатиться за страдания, причинённые им ни в чём не повинной маленькой девочке.
Мы сидели на скамейке и молча обдумывали события сегодняшнего дня. Солнце спускалось всё ниже, отбрасывая яркие блики на убегающие вдаль рельсы. День подходил к концу. Редкая электричка, прибывающая на станцию, нарушала тишину пьянящего мягкой прохладой весеннего вечера. Ясное небо постепенно тускнело; сквозь голубизну его начинали сыпаться едва заметные звёзды. Чем бледнее становился вечерний небосвод, тем ярче загорались они. Ещё до заката высоко над головой стал робко проглядывать жёлтый месяц, неспешно плывущий по небу. Уже через несколько мгновений пылающее солнце упало между рельсов и отразилось в них оранжевым пламенем. Едва на западе погасло рыжее зарево, как в противоположной стороне начинала стремительно расти тёмно-синяя полоса померкшего небосвода. От земли повеяло холодом; ржаво-жёлтый свет усталых фонарей залил станцию – день был окончательно поглощён неизбежной ночью.
Когда уже совсем стемнело, компания, за которой мы наблюдали, начала расходиться. Через полчаса у кучи бетонных плит оставались лишь Игорь и тот самый лысый человек с цепочкой в руке. Игорь не раз называл его Антоном, так что и я не побрезгую отныне упоминать его под этим именем. Подростки едва держались на ногах, их кренило из стороны в сторону. Они были сильно пьяны, и, когда ноги их окончательно обессилили, сели на землю, облокотившись на плиты. В руке у Игоря была на треть полная бутылка водки, к которой они с приятелем по очереди припадали губами.
– Мне кажется, они уже ничего не соображают, – сказал Валера. – Предлагаю внезапно наброситься на них, давай попробуем незаметно подкрасться. Видишь, там куча пустых бутылок. Я возьму одну и врежу посильнее этому бритоголовому. Когда он вырубится, мы займёмся этим самым Игорем.
Валерка произнёс эту речь таким голосом, будто почувствовал себя в тот момент блюстителем правосудия.
Убедившись, что поблизости нет поезда, мы спрыгнули с платформы и аккуратно стали пробираться вдоль бетонного забора. Мы хотели незаметно подползти к плитам с обратной стороны так, чтобы нас никто не увидел и не услышал. Сделав это, мы оказались лишь в метре от наших врагов.
– Подбеги к этому лысому и спроси у него закурить. Ты отвлечёшь его внимание, а я выскочу, схвачу бутылку и огрею его по голове.
– С Богом! – шепнул я себе и вышел из-за плит.
– Есть сигарета? – обратился я к обоим парням одновременно, робея, так как никогда не курил и мой вопрос казался мне неестественным.
– Откуда ты взялся, карапуз? Иди куда шёл, – ответил Игорь, окинув меня растерянным взглядом.
Тут оба приятеля переглянулись и залились гулким смехом. В этот самый момент выскочил Валерка, схватил с земли одну из пустых стеклянных бутылок и, подняв её над головой, подлетел к Антону со стороны, готовясь нанести удар; руки его дрожали. Валера уже успел замахнуться, как вдруг раздался гудок. От неожиданности Валерка вздрогнул; этой заминки было достаточно приятелю Игоря, чтобы рефлексивно подставить локоть под удар. Бутылка врезалась Антону в локоть дном и отскочила на землю, так и не разбившись. Валера остолбенел, руки его опрокинулись.
– Щенок! Ну держись! – яростно воскликнул Антон.
Затем он с трудом попытался встать, чтобы дать сдачи Валерке, но, едва приподнявшись, тут же рухнул на землю – алкогольное опьянение дало о себе знать.
Он попробовал осуществить вторую попытку, но Игорь хлопнул его по плечу, так что тот вновь повалился, и сказал:
– Да сиди уже! Я сам!
Сделав гигантское усилие, он поднялся на ноги и, покачиваясь, уставился на нас, словно пытался разглядеть, кто мы такие.
– Ну, щенки, это вы зря! Держитесь теперь! – прорычал он так, что до нас дошёл запах перегара из его рта.