- Вот еще что! - добавил Петр шепотом. - Приказ - оружия не брать.
- Что?! - я широко открыл глаза.
- Идем...
Открывая дверь, я уловил краем глаза, что парнишка в бейсболке все-таки поднялся. И еще я успел услышать:
- Скоро перемена... Может, вместе пойдем, у меня зонт...
ВЕДОМСТВО
Так что насчет оружия? - прицепился я к Петьке, едва мы оказались на улице.
- Ты уже слышал. Оружие нужно сегодня вечером сдать в хранилище.
- Петя, ты меня пугаешь.
- Не больше, чем Директор испугал меня.
- Послушай, это серьезно. Что говорили на планерке?
Петр выразительно посмотрел на меня и ничего не сказал. Я же пребывал в смятении. И вовсе не потому, что мне очень нужен этот пистолет. Как раз наоборот.
Вся штука в том, что, кроме нас, по городу ходит огромное количество вооруженных людей в штатском. Таможенники, фельдъегери, охранники самых разных мастей. Не говоря уж про милицию. Даже ревизорам, что проверяют билеты в поездах, и тем дают револьверы.
Все они имеют четкие правила на тот случай, если придется доставать своих железных защитников из кобуры. Выстрелить в человека можно только в строго определенных случаях: например, если кто-то захватил заложника или пытается отобрать у тебя пистолет. Всего шесть пунктов. Мало, но в этих пунктах предусмотрены все мыслимые и немыслимые ситуации, в которые может попасть человек с оружием. Больше не придумаешь, сколько ни напрягайся.
Так вот, у сотрудника Ведомства таких пунктов девять.
И вдруг... Собственное начальство не доверяет нам наши пистолеты.
Правда, справедливости ради нужно сказать, что на моей памяти лишь один случай, когда сотрудник Ведомства воспользовался правом стрелять.
Мы с Петькой стояли уже на разделительной полосе широкой улицы и ждали, когда иссякнет поток рычащих, агрессивных, озверевших под дождем машин.
- Погодка... - пробормотал Петя. - А завтра - жара.
- Веришь синоптикам?
- Нет. Верю внештатникам.
- Правильно. А мне один внештатник подсказал простой способ, как остаться сухим под дождем.
- Ну-ка...
- Элементарно. Нужно только обходить струи и уворачиваться от капель.
- Он сам-то этот способ попробовал?
- Спрашиваешь! Давай-ка бегом, пока машин нет. Мы заскочили в подъезд и полезли за своими карточками, которые надлежало показать тете Саше. Тетя Саша знает нас как облупленных, но если не показать ей документы, она нажмет скрытую кнопку под стойкой и нами займутся совсем другие люди. Таковы правила Ведомства.
- Ну, ты иди к шефу, а мне тут еще в одно место нужно... - засуетился Петр
Я не стал дожидаться лифта и побежал по лестнице.
Торопливо открыл кабинет, захлопнул окно, через которое на стол падали дождевые капли.
Теперь - к Директору. Я перерыл бумаги в столе, чтоб взять одну с собой и прийти как бы по делу, а не с пустыми руками и повинной головой. Наконец нашел номерную инструкцию, которую должен был вернуть еще месяц назад.
Инструкцию - в папку, мокрые волосы - пригладить, галстук - поправить. Все, можно отправляться.
У Директора большой кабинет. Но, что странно, сам Директор в нем не смотрится маленьким - Порой кажется, нет такого пространства, по сравнению с которым казался бы маленьким шеф Ведомства. У него могучие округлые плечи, толстые руки с ладонями-лопатами, в которых он по неосторожности только на моих глазах сломал с десяток авторучек. Недавно ему подарили новую - немецкую, титановую. Она еще цела, хотя и слегка погнута.
У Директора смуглая кожа и крючковатый нос, что делает его похожим на индейца. Волосы черные и жесткие, причесыванию они не поддаются, и потому всегда пострижены "ежиком". Голова сидит крепко и надежно, как наконечник стенобитного орудия. И такой он весь - прочный, добротный, тяжелый. И очень спокойный. Когда сидит в президиуме - даже не моргает.
Директор поднял на меня глаза.
- Вот, - я протянул бумажки. - Вы просили вернуть лично в руки.
- А-а, спасибо. Пустяки, можно было у Марины оставить. Что-нибудь еще?
- Да нет... - начал я валять ваньку. - Если только...
- Кстати, Олег, - перебил он меня, - я что-то хотел сказать тебе утром, но не нашел. Ты в лаборатории был?
- Нет, - ответил я. - Я сегодня опоздал.
- Опоздал? - с удивленной улыбкой переспросил Директор. - Троллейбуса долго не было? В другой раз не стесняйся вызвать дежурную машину.
- Дело не в троллейбусе. Просто проспал. Я твердо знаю и никогда не изменю этому принципу - шефу врать нельзя. Он четко видит, когда ему врут. Если соврешь - он запомнит. Если скажешь правду - даже в ущерб себе, - он оценит и тоже запомнит. Из этого складывается доверие.
- Проспал... - он понимающе покачал головой. - Что ж, бывает. Ну, хорошо, иди.
В душе такое чувство, будто получил хорошую взбучку. Хотя никакой взбучки не было. И обиды на начальство нет. Директор на этот счет молодец. Умеет следить за дисциплиной, никого не обижая. В Ведомстве недопустимо создавать конфликтную обстановку.
Но я знаю и другое. Воспитательный процесс на сегодня не закончен. Сейчас Директор говорит мне "иди", а после обеда вдруг спросит, почему я не готовлюсь к командировке. Я скажу, что ничего не знаю. Почему? Потому что не был на планерке. Почему? Проспал. И снова будет настроение, как после взбучки. Ну, нет, не доставлю я ему такого удовольствия.
- Можешь идти, Олег, - он опустил глаза к своим бумагам.
- Простите, а что насчет завтра? - деликатно поинтересовался я.
Если Директор и был разочарован моей осведомленностью, то ни один даже самый проницательный человек не смог бы об этом догадаться.
- Насчет завтра? - он вопросительно посмотрел на меня.
- Да, - так же вежливо напомнил я. - Насчет завтрашней командировки.
- Ах да, конечно, - он отвернулся к компьютеру. - Одну минуту.
Все! Я разрушил его воспитательные планы, и теперь наконец вместо игры в кошки-мышки начнется нормальная работа. Директор распечатал бланк, тщательно свернул и положил в конверт.
- Вот.
И ни слова больше. Сам знаю, что прочитать предписание я должен у себя в кабинете без посторонних, а затем уничтожить.
По коридору я летел, как на крыльях. Что ни говори, приятно из разряда недисциплинированного, опаздывающего разгильдяя вернуться в положение полноправного сотрудника.
В кабинете я сразу прыгнул на свой стул-вертушку и посидел некоторое время, наслаждаясь упавшим с души камнем. Тихо подал голос телефон.
- Слушаю.
- Ну? - это был Петька.
- Попозже поговорим, - отрезал я, удивленный его нетерпением.
Я вскрыл наконец конверт и расправил отпечатанный бледным шрифтом бланк.
"НАПРАВЛЕНИЕ Зона командировки: с.Ершово Чернореченского р-на. Маршрут:
База - Чернореченск - диз. - поезд. Чернореченск - шоссе, поворот на Ершово - рейс. автобус.
Шоссе - Ершово - спец а\м "УАЗ-469" г\н 30-21. "Управление геодезии и картографии", стандартная комплектация.
Продолжительность командировки: от одного дня. Легенда: плановые геодезические исследования. Состав группы:
1. ст. эксперт ОПИ О.Бессонов
2. ст. эксперт ОПИ П. Алексеев
3. вн. консультант Гришаня.
Экипировка:
1. комплект № 023
2. комплект № 006
3. комплект № 002-А
4. изделие "БДК-02". Предписания:
1. Запрещение на алкоголь и наркосодержащие мед. препараты.
2. Использовать препарат 2-101.
3. Личное оружие подлежит сдаче в хранилище".
И все. Ниже шли только талоны для склада и бухгалтерии. Я отделил их с помощью линейки и положил в карман. Направление изорвал в мелкие клочки и выбросил в запечатанную мусорную корзину с узким отверстием в крышке.
Если краткость - сестра таланта, то передо мной несомненный шедевр. Впрочем, кое-какую информацию из него можно выудить. Во-первых, нет ничего о цели поездки и условиях работы. Это может означать, что объект исследования очевиден и мы заметим его сразу по прибытии. Это старая традиция Ведомства ничего не говорить участникам изыскания перед началом, чтоб не сбивать их восприятия. Если сказать, например, что в местных лесах завелись зеленые человечки, то мы будем искать именно их и можем пропустить что-то более важное. Тем более что подобные командировки часто основаны на самых нелепых слухах.