Глава 10
Я проснулась от осознания того, что кто-то настойчиво трясет меня за ногу, и вначале вообще не поняла, где нахожусь. Словно в гробу проснулась. Темно и тесно.
Подняла голову и посмотрела в просвет отдернутой шторки. Было ясно, что кто-то там стоит, но кто именно, не разобрать.
— Что? — шепотом спросила я.
— Иди сюда, — сказал кто-то.
Кое-как развернувшись, я высунула голову наружу и тут же нос к носу столкнулась с Амелиным. Круглые черные глаза в отблесках догорающего в печке огня казались абсолютно безумными.
— Что случилось?
— Спускайся, — велел он.
— Зачем? — я насторожилась.
Похоже, все спали.
— Там кто-то есть, — он показал пальцем наверх.
— Да, ну. Это ветер.
— Нет, не ветер, — сказал он тихо, но убедительно. — Пойдем, посмотрим.
Он был по-прежнему в пальто и шарфе.
— Я что тут самая смелая?
— Да, — он протянул мне руку.
Пришлось кое-как вылезти, а когда уже спрыгнула с приступка, то поняла, что стою в одних колготках и длинной белой, с черными плечами футболке, в которой я обычно ходила на физру.
— Осторожно, — предупредил Амелин. — На человека не наступи.
Прямо под ногами на матрасе возле печки, накрывшись тем самым вторым ватным одеялом, спал Якушин.
— Слушай, я не одета. Я не могу никуда идти.
Но Амелин тут же протянул мне мою куртку, видимо приготовил её заранее.
В прихожей, которая в деревнях, вроде бы, называется сени, было нереально холодно и темно. Мы подошли к лестнице и прислушались.
Я была очень зла, что он разбудил меня, заставил встать, что не позвал никого другого и в довершении ко всему ещё и напугал. Потому что стоило выйти на ощупь в непроглядный мрак, как мой привычный безотчетный детский страх мгновенно ожил.
Леденящее чувство чьего-то незримого присутствия, которое невозможно спутать с чем-либо другим. И, чем дольше я прислушивалась, обхватив деревянные перила, ведущие на второй этаж, тем больше мне казалось, что наверху действительно кто-то есть. Как будто даже глухой стук шагов и едва различимый скрип досок.
— Давай разбудим остальных, — предложила я, но он только приложил палец к губам и, осторожно взяв меня за кончики пальцев, начал медленно подниматься по лестнице.