— А ты думал, ты один такой во всем свете? — парировал Герасимов.
— Вот, в таком доме я бы спрятался, — с уважением сказал Петров.
— Покажи, — одновременно попросили Якушин и Настя.
— Комнат там точно на всех хватит, — согласился Якушин.
— А, правда, Герасимов, — начал Петров в своей подхалимской манере. — Давай, мы с тобой поедем. Прежде, чем меня насильно вернут обратно, я бы хоть одним глазком взглянул на то, как люди живут.
— Не, — сказал Герасимов. — Я и сам там ни разу не был. И дядьку видел только в глубоком детстве.
— Ну, вот, мы вместе и поедем, а так, ты ещё неизвестно когда туда попадешь, — продолжал окучивать его Петров. — Потому что денег на билет у тебя больше нет.
— Минуточку, — насторожился Якушин, — интересно, и как же ты ему предлагаешь туда добираться?
— На машине, конечно.
— Вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. На какой это машине без денег он поедет? — произнес Якушин с нажимом, пристально глядя в глаза Петрову.
— Ну, как? — озадаченно замялся Петров. — На твоей.
— То есть меня спрашивать не нужно, хочу я или нет?
— Конечно, хочешь, — подключился Марков. — Только представь, как беспонтово будет выглядеть, если тебя вернут на второй же день. А так, мы ещё поборемся.
— А вы в курсе, что это нереально далеко? — даже разозленный Якушин выглядел на редкость симпатично. — Очень далеко.
— В Интернете пишут, — тут же откликнулся Герасимов, — что дорога занимает семь-восемь часов из Москвы, а отсюда, наверняка, часа на два меньше.
— Легко сказать — восемь часов. Я никогда в жизни столько часов подряд за рулем не сидел. Я вообще права только в этом году получил.
— В прошлом, — подсказал Петров, но Якушин только метнул в его сторону гневный взгляд.
— В Пскове тоже полиция есть, если будет плохо, пойдем и сдадимся сами, — здраво рассудил Марков. — Они позвонят моему папе, и нас люксом довезут до Москвы.
В этот момент Якушин обнаружил, что его бумажник тоже забрали, и он снова начал страшно ругаться, и все опять завели старое. Оказалось, что в бумажнике у него кроме денег был ещё и паспорт, и теперь остались всего три тысячи рублей и водительские права.
— Давайте же, — вкрадчиво произнес Амелин, — решайтесь. Сейчас девять, если ехать часов семь, то к четырем-пяти утра уже приедем. Это же совсем мало, только подумайте. Даже, если твой дядька нам рад не будет, то хотя бы даст переночевать.
— А с тобой я вообще никаких дел иметь не собираюсь, — ни с того ни с сего заявил Герасимов.
— Почему? — широко распахнутые глаза Амелина выражали искреннее недоумение.
— Потому что ты конченый придурок. Суицидник. Небось, ещё и наркоман.
Амелин равнодушно пожал плечами:
— А если и наркоман, то что?
— Что, правда? — испугалась Настя.
— Думаешь, это я простыл? — сказал он доверительным тоном, подходя к ней вплотную. — Ничего подобного. Это у меня ломка такая. Мне очень плохо. Очень.
И вдруг скрючив пальцы и скрестив на груди руки, медленно опустился на колени, прямо в кучу с вещами. Немного постоял так с жертвенным лицом, а потом свалился набок, и задергался, точно эпилептик.
И все мы в немом недоумении застыли, глядя на это тупое кривляние. А затем вдруг перестал идиотничать, совершенно нормально сел и, глядя на нас снизу вверх, спросил:
— И что, вы теперь бросите меня на улице?
Все были так удивлены, что даже и не знали, что ответить.
— Это правда? — настойчиво повторила я Настин вопрос.
Амелин сначала медленно и театрально обвел взглядом всех, и только потом остановил его на мне.
— Конечно, нет, глупенькая, у меня даже на алкоголь аллергия, честное слово. Один раз еле до больницы довезли, но, как видишь, откачали. К сожалению.
Он протянул руку Маркову, чтобы тот поднял его, но Марков лишь недоверчиво смотрел.
— Алкоголь — это другое, — сказал Якушин. — Слушай, ты же видишь, как нам всем тяжело, если ты ещё того, ну, реально, наркоша, то давай, прям сразу здесь и разойдемся. Хочешь, мы посадим тебя на поезд?
— Лучше сразу под поезд.
— Да чего ты с ним разговариваешь? — опять попер Герасимов. — Просто он с нами не едет и точка.
— Тоня, — казалось, особое удовольствие Амелину доставляло цепляться именно ко мне. — Ты останешься здесь со мной?
— Ну, вот ещё, — тут же ответила за меня Настя. — Кому ты такой недоделанный нужен? Наркоманы ещё хуже алкоголиков.
— А я не понимаю, в чем проблема, — неожиданно серьёзно выступил Петров. — Человек же сказал, что он чист, как стекло, так почему бы нам его не взять?
— И ты ему веришь? — поморщился Марков.
— У меня нет причин не верить, — я в первый раз видела, чтобы Петров ввязался в спор. — И чего, что у него там какие-то шрамы? При чем тут наркотики? У меня вон, ухо проколото, но я же не голубой. Откуда эти штампы? Что вы как безмозглая интернет-толпа? Дети Шини — банда убийц.
— Ладно, — Якушин протянул Амелину руку. — Петров, прав.
— Спасибо, — сказал Амелин Петрову, поднимаясь. — Но имейте в виду, что колеса вы мне сами дали.
— Какие ещё колеса? — моментально вспыхнула Настя.
— Откуда я знаю, Тоня целый пакет из аптеки притащила, — он быстро наклонился, подцепил с самого верха кучи белую футболку и швырнул прямо в меня.
Я сразу же отбила и попала в Герасимова. Тот её поймал, развернул и со словами «не моя», отправил в Петрова, который мельком взглянув, перебросил Маркову, и все снова завелись и стали кидаться этой несчастной футболкой.