- Сёмина, слышь, Сёмина.
- Что? - она, наконец, проснулась и сквозь темноту уставилась на него.
- Ты меня прости, ладно?
- Что ещё случилось?
- Это я виноват. Это я тебя подставил.
- Не понимаю, - спросонья пробормотала Настя.
- Ну, ты же не со зла водой нас поливала, если бы я вовремя остановился, то ничего бы и не было. Короче, извини.
- Хорошо, - сказала Настя. - Вы меня тоже. Я просто в стрессе была после того кабана. А у меня мама так делала, когда к дядьке друзья приходили, они вечно сначала пили водку, а потом дрались. Постоянно на кухне погром учиняли. Вот она их из таза прям и окатывала. И, знаешь, всегда помогало.
Герасимов негромко хмыкнул.
- Если бы моя мать такое хоть раз бы сделала, когда отец бухой пришел, то он бы точно её прибил. Он и так сам постоянно повод ищет, а за воду наверняка прибил бы.
- Он вас бьёт? - спросила Настя прямо.
- Можно сяду?
Она подвинулась, Герасимов посмотрел на меня, проверяя, сплю ли, и я зажмурилась.
- Меня иногда. Очень редко. Как правило, за дело. А к ней цепляется просто так. Я уже сто раз говорил ей, чтобы развелась с ним. Но она боится, что жить не на что будет. Достало уже. Что ни вечер, то прям перед его приходом начинается хождение и маята, раз по сто ко мне подходит типа: «как он интересно сегодня?», «может и обойдется, как думаешь?», «ты только не вздумай отца злить» и всё в таком духе. Ходит, трясется, валерьянку пачками ест. Ну, что это за жизнь такая? И я тоже такой весь постоянно в напряге. Сидим. Ждем. Нет, ну он не запойный, конечно. Но пару раз в неделю обязательно что-нибудь этакое устраивает.
- А мой дядька очень запойный был. Но мать мою никогда не трогал. Она с ним козлом с самого детства нянчилась. Фу. Ненавижу алкашей.
- И я вот сейчас думаю, кто теперь там за неё заступаться будет? Дебил я, что повелся на эту тему с побегом.
- А меня мама сама отпустила, - похвасталась Настя.
- Я, ведь, думал, сюда приеду, и всё разрешится. Но ничего не разрешилось, а стало только хуже. Не нужно было рыпаться.
- Остался бы, все шишки на тебя.
- А мне на них пофиг. Вообще не колышет. Если б я знал, что сделал Ворожцовой, то, может, и запаривался бы, а так, какой смысл?
- Наверное, она как раз хотела, чтобы мы об этом думали и раскаивались. Я вот, например, раскаиваюсь.
- Помнишь, я говорил, что не знал Кристину? Но был один случай, мне тогда лет десять было. Нашел на улице котенка и притащил его домой. Знал, что родители ругаться будут, если увидят, но думал, что спрячу его сначала под кроватью, а потом постепенно как-нибудь уломаю их. Стану убираться, там, и в магазин ходить. Пронес его под курткой, посадил в коробку из-под ботинок, накрошил ему туда сосиску и под кровать. А утром мать нашла его спящим прямо у меня в ногах и расшумелась, пришел отец, поднял за шкирку, углядел на розовом пузе каких-то там блох и, недолго думая, тут же вышвырнул в форточку. В тот день я в первый раз сказал, что ненавижу его. И вместо школы пошел искать котенка. Мы живем на третьем этаже, а ещё и зима была, так что разбиться он вряд ли мог. Короче, ходил я под окнами, ходил. Звал, звал, и тут по дорожке мимо бабушка идет с девочкой, останавливаются и смотрят на меня. А мне вроде и стыдно, что я плачу, а вроде и плевать, потому что котенка жальче. В общем, бабушка эта не выдержала и типа: что случилось и нужна ли помощь. Ну, я рассказал. Тогда они с этой девочкой стали помогать мне его искать. Быстро нашли. Бабушка, как знала. Заглянула в подвальное окошко, а там он свернулся на полу и пищит. Девочка тоже начала причитать «ой, маленький, бедненький» и всё такое. В общем, бабушке пришлось идти искать дворника, чтобы открыл подвал. Короче, котёнка вытащили. Девочка спросила, что я буду делать, раз меня не пускают домой с ним. Я ответил, что больше домой не пойду. И она начала умолять бабушку «взять мальчика к себе жить». Если честно, то я был не против. До сих пор мечтаю, чтобы меня кто-нибудь к себе жить забрал. Но бабушка сказала, что взять жить, это невозможно, а вот в гости пригласить вполне реально. И мы вместо школы пошли к ним в гости. У них было очень спокойно и уютно. Они поили меня чаем с самодельными вафлями, и мне до сих пор кажется, что это было самое вкусное из того, что я когда-либо ел. Кристина рассказала, что у неё нет мамы. Но она её почти не помнит и поэтому не так сильно переживает, как могла бы. Хотя, конечно, ей больно думать о том, что у всех мамы есть, а у неё нет, но я сказал, что ей жутко повезло с бабушкой, потому что моя бабка - противная и вредная карга. А после Кристинина бабушка пошла к своей соседке и пристроила моего котенка. Какое-то время, пока я был в четвертом классе, я всегда здоровался с Кристиной в школе, а на следующий год, мы здороваться почему-то перестали, точно и не были никогда знакомы. Не знаю, отчего так бывает, когда люди делают вид, что не знакомы друг с другом. Даже уже и не помню, кто первый начал.
Пока он всё это рассказывал, я почувствовала, что начинаю засыпать, однако следующий вопрос Насти моментально выдернул меня из сна.
- Слушай, Герасимов, скажи честно, ты голубой?
От этого вопроса Герасимов офигел не меньше меня.
- Дура, что ли?
- А чего тогда Полину Галкину отшил и Агееву? Они же звёзды. Их никто не отшивает.
- А ты откуда знаешь?
- Ой, Герасимов, вся школа знает. Они на каждом углу рассказывают, что ты голубой.
- Ну, и плевать. Мне пофигу.
- Так, чего отшил-то?
- А нахрена они мне вообще сдались, если их никто не отшивает, - и, чтобы больше не продолжать этот разговор, Герасимов попрощался с ней и вышел.
А Сёмина ещё долго ворочалась и вздыхала. Когда же она, наконец, отвернулась к стенке, мне удалось свеситься и заглянуть под кровать.
Амелин, как я и думала, свернувшись калачиком, дрых, положив голову на руки.