- И который так подозрительно похож на девушку с твоего рисунка?
- Ты спятил.
- Может быть. Но и у тебя с головой не всё в порядке, будь уверен.
Йойки подумал, что никогда ещё не видел Кима таким серьёзным. Ужимки и шутки остались в прошлом.
- Не понимаю, что на тебя нашло, - медленно проговорил Йойки. – В конце концов, даже если бы Юка действительно нравилась мне в том смысле, о котором ты тут талдычишь, то какое тебе до этого дело? Какое тебе дело до наших с ней отношений? Уж не влюбился ты случаем в Юку сам?
Йойки даже улыбнулся про себя. Ему казалось, он нашёл простое объяснение всему.
Но Ким ничуть не смутился. Он сказал:
- Мне нет дела до твоих отношений с Юкой. Но мне есть дело до твоих отношений с Тио. Потому что если ты обманешь её, я тебя убью, можешь не сомневаться.
Йойки посмотрел на него с подозрением. Он всё ещё ничего не понимал, хотя смутные догадки уже витали в воздухе над ним.
Ким продолжал говорить, разбивая догадки и превращая их в уверенность:
- Тио всегда была дорога мне. Дорога не просто как подруга. С тех пор, как ты познакомил меня с ней, в моей жизни многое изменилось.
- Я не знал… – прошептал Йойки.
- Да, разумеется, ты ничего не знал, - Ким надтреснуто усмехнулся. – Ведь я тщательно скрывал свои чувства. Я оберегал ваши отношения, как мог и не позволял себе даже мысли о том, что… Об этом. Я видел, как вы подходили друг другу. Идеальная парочка из слащавого кино. Тио – прекрасная художница, красивая и утончённая, и без сомнения ей нужен кто-то лучший, чем грубиян вроде меня, который разбирается в искусстве, как крокодил в поэзии. Поэтому я никогда даже не пытался. Я был уверен, что тот лучший, кто нужен Тио – это ты. Но знаешь, теперь я уже сомневаюсь в этом. Потому что если ты предашь Тио, то к чёрту всё то, что я думал о тебе.
Йойки воззрился на Кима. Сказать, что он был потрясён, значит не сказать ничего. Он был удивлён, уязвлён и обижен. Обида червоточиной расползалась в груди. Как мог Ким засомневаться в нём? Назвать его предателем? Разве настоящие друзья так поступают?
И в то же время что-то гулкое и тёмное затопило его сердце. Впервые кто-то покушался на самое дорогое, что у него было, - на Тио.
- Неужели ты действительно думаешь, что я способен предать Тио? – спросил Йойки, и голос его звенел от затаившегося гнева. – Считаешь, что я один из тех, кто обманывает девушек и встречается сразу с несколькими? Неужели у тебя язык поворачивается так говорить, зная, как Тио важна для меня?
Ким смотрел на него не мигая. И Йойки не замечал в его взгляде извиняющегося раскаяния.
- Я уже сказал, что теперь я ни в чём не уверен. Быть может, ты совсем не тот человек, которым я тебя когда-то видел.
- Но ведь ты сто лет меня знаешь!
- Правда? А я почему-то и в этом не уверен. Я даже не могу толком вспомнить, как мы познакомились и когда.
Йойки не знал, что сказать на это. Он только подумал: «И Ким тоже не помнит…».
- С тех пор, как в твоей жизни появилась эта девушка, Юка, ты стал другим. Я не могу это объяснить, но ты просто другой теперь. И я уже не знаю, какой Йойки настоящий. Мне кажется, что я вообще ничего о тебе не знаю.
- Ким, да что ты такое говоришь вообще?! Я остался прежним, ничего не изменилось!
- А может, ты просто ещё не заметил этого? Того, что изменился?
Йойки напряжённо молчал. Ему казалось, что стены комнаты начали плавиться, таять, стекать и оседать на пол. Перед глазами всё плыло.
- Можешь обманывать кого угодно: Тио, Юку, Клауса и даже самого себя. Но меня ты не обманешь. Я знаю, что к Юке у тебя не просто дружба. Это что-то невидимое между вами, неощутимое, но оно есть. Что бы ты ни говорил сейчас. И когда ты сделаешь больно Тио, а ты обязательно сделаешь, не говори, что всё вышло случайно. Просто помни, что я знал всё с самого начала, - Ким помолчал и добавил: - А теперь я, пожалуй, пойду. Я надеялся, что ты хотя бы признаешься во всём, и мы сможем поговорить и понять друг друга. Но ты упрямо всё отрицаешь, и нашему взаимопониманию, видимо, пришёл конец.
Йойки продолжал молчать. Он мог бы не допустить того, чтобы последнее слово осталось за Кимом, но по-прежнему не мог сказать ничего. Стены плавились и оседали, давили на сознание. Ким ушёл, и в коридоре хлопнула входная дверь. В комнату сразу ворвалась оглушающая тишина, а Йойки только сидел за столом, закрыв лицо руками. Только бы не видеть этих стен. Ничего не видеть.
Йойки сидел и тщетно пытался понять, что же творится с его жизнью и возможно ли склеить те осколки, на которые она разбивается. Неумолимо. Неотвратимо.
*
Юка возилась на кухне, когда к ней прилетела Тихаро и села на плечо. Юка пыталась испечь шоколадное печенье, чтобы порадовать Еми, который скоро должен был вернуться домой. Она уже давно поняла, что готовка – не её стезя, но упрямство было сильнее. Юка вся вымазалась в муке и какао, но почему-то чувствовала себя счастливой.
- К тебе скоро придёт гость, - сказала Тихаро.
Юка вздрогнула. Она никак не могла привыкнуть, к тому, что птица гиуру заговорила.
- Какой ещё гость?
- Йойки. Он идёт сейчас к тебе.
- Что?! Откуда ты знаешь? – Юка уже приготовилась к тому, что Тихаро обладает даром предвидения, но правда оказалась более прозаичной:
- Видела его из окна. Йойки, наверное, уже поднимается по лестнице.
- Но зачем он пришёл? – испугалась Юка. – Да ещё и без предупреждения… Неужели что-то случилось?
- Кто знает, кто знает…
Юка ещё не была уверена, что что-то случилось, но предчувствие усиливалось с каждой секундой. Что-то недоброе. Враждебное. Такое же чувство возникает, когда стоишь рядом со Стеной.
Когда Йойки вошёл в коридор, первое, на что обратила внимание Юка, - его мокрые от снега волосы. Почему-то шёл без шапки.
Йойки неловко помялся в прихожей.
- Прости, что пришёл вот так… Даже не позвонил.
- Да ничего. Что-то случилось?
Йойки помолчал, словно погрузился во что-то, и ответил как-то отстранённо:
- Не знаю. Может быть…
- Ладно, проходи, - Юка помогла ему повесить куртку. – Я как раз пеку печенье. Точнее, пытаюсь испечь… И, видимо, ты будешь первым, на ком мне придётся его проверить.
Йойки улыбнулся. Так искренне. И взгляд его словно растаял.
- Попробую с удовольствием.
Йойки уселся за стол и, казалось, полностью расслабился. Пока Юка наливала ему чай, он спросил:
- А где твой брат?
Юка чуть не выронила чашку. Она никак не могла привыкнуть к этой лжи. Так странно было обманывать Йойки и рассказывать ему сказки про старшего брата. Но в то же время, иногда Юке казалось, что за это время Еми действительно стал её братом.
- Ушёл навестить приятеля, - солгала Юка. Не могла же она сказать, что на самом деле Еми все последние дни просиживает в библиотеке, пытаясь найти в истории человечества хоть какие-то упоминания о мире иенков.
- Меня тоже только что навестил приятель, - сказал Йойки мрачно.
Юка насторожилась:
- Клаус?
- Нет. Ким, - Йойки отвернулся к окну и долго рассматривал что-то. – Только сомневаюсь, что его всё ещё можно назвать моим приятелем.
- Что-то случилось? – Юка поставила чашку и села напротив Йойки.
- Мы поругались.
- Вот как… – Юке почему-то сразу вспомнилось, как Йойки поссорился с Ённи. – Ну ничего, думаю, вы скоро обязательно помиритесь.
- Не знаю, - Йойки вздохнул. – Иногда мне кажется, что я совсем не знаю Кима. Хотя, казалось бы, мы вместе с детства и должны понимать друг друга лучше, чем кто бы то ни было.
Юка вздохнула. Если бы только Йойки знал, что на самом деле знает Кима не с детства, а только полтора года. И всё-таки, даже не зная этого, Йойки что-то чувствует.
А Йойки вдруг посмотрел ей прямо в глаза. Это был долгий внимательный взгляд, словно Йойки хотел что-то разглядеть в её глазах, заранее зная, что это что-то для него закрыто. Он проговорил: