«Наверное, Тихаро и Еми были правы, сегодня и правда очень холодный день», - сонно подумала девушка.
Ну ещё совсем немного. Немного посидеть здесь и идти домой…
Только почему так хочется спать?
Телом завладела приятная, но мертвенная слабость, холодная и тёмная. Мысли текли всё медленнее, словно тоже замерзали. Юке начало казаться, что она сидит здесь уже целую вечность.
Но ей было так хорошо, что она не хотела ничего менять.
«Ещё чуть-чуть», - подумала Юка, прикрывая глаза и ясно ощущая, как сердце замедляет свой бег.
Снег падал и опускался на её волосы и плечи, таял на ещё тёплых губах. Юка слабо улыбалась, погружаясь в забвение. Ей вдруг стало тепло – ей снилось, что она бежит по вересковому полю, а вдогонку ей несётся смех Йойки.
На Город опускалась ночь.
Пламя медленно угасало.
========== Глава 16. Перо из ультрамарина. Забытое. Открытые двери ==========
Йойки не помнил, в какой момент Выставка превратилась в кошмар. Помнил, как Еми спросил, не видел ли он Юку, и лицо его было встревоженным. Йойки сказал, что нет, не видел, и они начали вместе искать её. Потом Еми догадался позвонить ей на мобильный, но Юка не отвечала, и тогда Йойки тоже встревожился.
В воздухе словно висело что-то. Иначе он не мог описать свои чувства в тот момент. Что-то нависло над ними, и, обойдя в четвёртый раз все выставочные залы, Йойки уже не сомневался – с Юкой что-то случилось. Подобное предчувствие уже было у него однажды, в тот день, когда Тио не пришла на занятие в художественную школу. Но сейчас страх был какой-то другой.
Еми звонил на домашний номер в надежде, что Юка уже приехала домой, но никто не брал трубку.
Выставка закончилась – люди начали расходиться, и Йойки тоже выбежал на улицу. Его гнетущие предчувствия только усилила беспокойно кружащая над зданием Тихаро. Почему она одна? Почему Юки нет с ней?
Йойки знал, что птицы порой бывают умнее людей и обратился к Тихаро, спрашивая, не знает ли она, где Юка. Но птица только кружила в воздухе, хлопала крыльями и тревожно кричала. Судя по всему, она тоже понятия не имела, куда могла подеваться Юка.
Всё, что происходило дальше, слилось в его сознании в один сплошной поток бессвязных образов, картинок и сбивчивых криков. Он помнил, как мертвенно бледный Еми сновал туда-сюда и всё причитал, что не должен был оставлять её одну.
Йойки же решил, что истериками они ничего не решат, и, усевшись в углу опустевшего зала, приказал себе думать.
Куда она могла пойти? Куда?
Йойки зажмурился, и перед глазами снова замелькали образы, а потом всё словно вдруг остановилось, Йойки открыл глаза и произнёс:
- Озеро! Я знаю, куда она могла пойти! Это замёрзшее озеро!
Позднее Йойки не раз спрашивал себя, откуда эта мысль пришла к нему в голову. Это была больше, чем просто догадка, больше, чем предчувствие. Он просто знал, что Юка пошла на озеро. И в тот момент Йойки почти вплотную приблизился к главной загадке своей жизни, к ответу на главный вопрос.
«На некоторые вопросы можешь ответить только ты сам», - говорила Юка, и в тот момент Йойки понял, действительно понял, что это значит.
И он просто спросил и стал слушать. И он услышал ответ, и в тот же миг понял, что и так всегда его знал.
Юка действительно была на озере. В темноте было бы довольно сложно найти её, но Йойки сразу смог точно определить и то место на озере, где нужно её искать. Он просто знал, что Юка будет сидеть именно там, где сидели тогда они вдвоём и наблюдали за оленями.
И Юка была там. Маленькая сгорбившаяся фигурка, бледная холодная кожа, полуоткрытые губы, из которых не вырывались даже слабые облачка пара. Увидев её, Еми едва не рухнул в обморок – он был уверен, что Юка уже мертва.
Тио начала звонить в скорую, а Йойки схватил Юку за плечи и принялся трясти её безвольное тело, пытаясь добиться хоть каких-то признаков жизни. Голова Юки откинулась назад, открывая белизну тонкой фарфоровой шеи, и Йойки попытался нащупать дрожащими руками пульс. Пульс не прощупывался, и глаза Йойки застилала чёрная пелена.
Наконец, он догадался расстегнуть пальто девушки и проверить ладонью, бьётся ли сердце. В первые секунды он тоже ничего не чувствовал, но потом ясно ощутил под кожей руки слабые толчки.
- Она жива! – воскликнул Йойки чужим, надтреснутым от шока голосом. – Просто очень замёрзла!
Через пять минут приехала скорая помощь, и Юку забрали в больницу, взяв с собой только Еми, ведь он был единственным родственником.
Йойки помнил, как друзья что-то говорили ему, вроде того, что всё будет хорошо, но Йойки никого из них не слышал. Даже голос Тио долетал до него как будто из-под толщи воды.
Йойки знал одно – с ним что-то происходит.
С трудом соображая, Йойки выбежал на дорогу и поймал такси. Уже в машине он заметил, что Тио, Ким и Клаус поехали вместе с ним. А Йойки жалел лишь о том, что не знает номера Еми, чтобы позвонить и узнать, как там Юка.
Перед глазами всё плыло, голова раскалывалась, и Йойки казалось, что он то проваливается куда-то, то снова выныривает на поверхность. За окном такси мелькали знакомые улицы, вмиг ставшие чужими, мелькали огни чужих домов, мелькали мысли о том, что в этом месте он никогда и не чувствовал себя своим.
Голова словно наполнялась каким-то вязким туманом, сквозь который проступали образы, слова, события, казавшиеся смутно знакомыми и вместе с тем случившиеся как-будто с кем-то другим.
В больничном коридоре они встретились с Еми, цвет лица которого нисколько не изменился и был теперь под цвет окружающих белых стен.
- Как она? – выпалил Йойки сразу, как только увидел его.
Еми сделал шаг навстречу ребятам:
- Не очень хорошо. Врач сказал, что она получила сильное переохлаждение, потому что пробыла на улице слишком долго. Она замёрзла и потеряла сознание, и сейчас никак не приходит в себя…
- О нет… – Йойки стал искать глазами, куда бы сесть, и если бы рядом не нашлось кушетки, он опустился бы прямо на вычищенный мраморный пол. – Скажи, пожалуйста, скажи, что она поправится… Скажи, что с Юкой всё будет в порядке…
Еми только положил руку ему на плечо.
- Я бы сам этого очень хотел. Но сейчас мы всё равно ничего не можем сделать. Только ждать.
И они стали ждать. Время тянулось бесконечно долго, и казалось, что стрелка на висящих в больничном коридоре часах просто застыла на месте. Ким сходил к ближайшему автомату и купил всем кофе с сахаром, но Йойки не мог пить – к горлу моментально подкатывала тошнота. Нервная рука то и дело тянулась к карману и часам на серебряной цепочке. Йойки всё казалось, что они остановились, и в такие моменты его сердце тоже как будто переставало биться, но всякий раз Йойки убеждался, что часы по-прежнему тикают, и это внушало ему странное успокоение.
Наконец появился врач. Его лицо было озабоченно-серьёзным, а на лбу была печать вечных сосредоточенных морщин. Похоже, доктор уже привык сообщать плохие новости.
Йойки сжал покрепче часы в кармане и стал ждать. Доктор медленно произнёс:
- Состояние девушки всё ещё остаётся критическим. Мы делаем всё возможное, но…
- Но что?! – взорвался Еми.
Йойки молчал, сжимая губы и часы до боли.
- Это довольно странно, - доктор откашлялся, мучительно подбирая слова. – Что-то не так с её лёгкими. Такое ощущение, что они просто не хотят вдыхать окружающий воздух. Как будто отчаянно сопротивляются. Возможно, это результат переохлаждения, а возможно, следствие какой-то давней болезни. Пока сказать сложно. Сейчас же кислород поступает в её лёгкие искусственно. Будем надеяться, что она справится, и лёгкие снова начнут работать, как надо, но сейчас они сильно воспалены. Мы будем делать всё возможное, чтобы помочь ей.