В то время пока мы говорили об отвратительных новостях, двое сумасшедших последователей Стива-Р.В. и Джеймс Морган, пара которая убила Томми. С помощью Дариуса они убили мистера Толла и взяли в заложники-маленького мальчика по именм Шенкус. Наполовину человек наполовину змея, он был сыном моего лучшего друга, Эвры Вона.
Мистер Толл умирал, когда из неоткуда появились мистер Карлиус и ведьма Эванна. Как оказалось мистер Карлиус был отцом мистера Толла, а Эванна его сестрой. Мистер Карлиус, остался, чтобы оплакать смерть сына, в то время как Эванна последовала за нами, поскольку мы преследовали убийц её брата. Нам удалось убить Джеймса Моргана и захватить Дариуса. Пока другие преследовали Р.В. и Шенкуса, я задал Эванне несколько вопросов. У ведьмы была способность видеть будущее и она сказала мне, что если я убью Стива, то я займу его место ужасного Властелина Теней. Я стану монстром убью Ванчу и любого другого кто встанет на моем пути, и уничтожу не только вампирцев, но и человечество тоже.
Как бы я не был потрясен, у меня не было времени для размышлений. С моими союзниками, мы проследили за Р.В. до старого кинотеатра, где Стив и я впервые встретили мистера Крепсли. Стив ждал нас, находившись в безопасности на сцене, отделеной от нас ямой, которую он выкопал и заполннил камнями. Он издевался над нами, а потом согласился обменять жизнь Шенкуса на жизнь Дариуса. Но он солгал. Вместо освобождения мальчика-змеи, он жестоко убил его. Я до сих пор держал Дариуса. В слепой, холодной ярости, я был готов убить его ради мести. Но перед тем, как я ранил мальчика, Стив остановил меня своим жестоким откровением — мать Дариуса была моя сестра, Анни. Если бы я убил сына Стива, я бы убил своего племянника.
И с этими словами он ушел, хихикая, как демон он, оставляя меня в безумной, залитой кровью ночи.
Часть первая
Глава 1
Я сидел на сцене. Оглядывал театр. Вспоминал захватывающее шоу, как я увидел его впервые. Сравнивал его с искривлённым сегодняшним «развлечением». Чувствовал себя ничтожным и одиноким.
Ванча не потерял голову, даже когда Стив разыграл свою козырную карту. Он продолжил идти, пробираясь через яму с кольями к сцене, потом побежал по туннелю, в котором скрылись Стив, Гэннен и Р.В. Туннель вывел его на улицу позади театра. Ванча не знал, куда они ушли. Он вернулся, проклиная в ярости. Когда он увидел Шенкуса, лежащего мёртвым на сцене как птица со сломанной шеей, он остановился и опустился на колени.
Эвра следующим после Ванчи пробирался через колья, выкрикивал имя Шенкуса, чтобы он не умирал, хотя он должен был знать, что уже слишком поздно, что его сын мёртв. Нам следовало бы оттащить его назад — он мог упасть и поразить себя, легко погибнуть — но мы застыли от шока и ужаса.
К счастью, Эвра пробрался без серьёзных повреждений. Оказавшись там, он упал около Шенкуса, отчаянно проверяя его на наличие признаков жизни и тогда взвыл от потери. Рыдая и стоня от горя, он качал голову мертвого мальчика на своих коленях, слёзы капали на неподвижное лицо сына. Мы наблюдали издали. Мы все горько плакали, даже Элис Бургес.
Со временем Харкат тоже полез через колья. На сцене лежала длинная доска. Харкат и Ванча подвинули её над ямой так, чтобы мы могли присоединиться к ним. Не думаю, что кто-то действительно хотел туда пойти. Тогда Дебби, сильно рыдая, сглотнула и поплелась на сцену.
Элис перешла яму следующей. Я замыкал шествие. Я дрожал неудержимо. Мне хотелось повернуться и убежать.
Раньше я думал, что знал, как буду чувствовать себя, если наша авантюра рухнет, и Стив убьёт Шенкуса. Но я не знал ничего. Я действительно никогда не ожидал, что Стив убьёт мальчика-змею. Я позволил Р.В. увести мальчика в логово Стива, уверенный в том, что никакого вреда моему почетному крестнику не причинят.
Теперь, когда Стив сделал из меня дурака (снова) и уничтожил Шенкуса, всё, чего мне хотелось, это быть мёртвым. Я не почувствовал бы боли, если бы умер. Ни стыда. Ни вины. Я не смотрел бы в глаза Эвре, зная, что я ответственен за ненужную, шокирующюю смерть его сына.
Мы забыли о Дэриусе. Я не убил его — как я мог убить собственного племянника? После торжественного открытия Стива ненависть и гнев, которые пылали во мне, как огонь, мгновенно развеялись. Я отпустил Дэриуса, потеряв к нему убийственный интерес, и просто оставил его на той стороне ямы.
Иванна стояла возле мальчика, лениво ковыряя одну из верёвок, окружающих её тело — она предпочитала обычной одежде верёвки. Позиция ведьмы была ясна — она не станет вмешиваться, если Дэриус попробует вырваться на свободу. Это самый лёгкий способ спасения для него.
Но он не пытался. Он стоял, словно часовой, дрожа, ожидая, что кто-нибудь позовёт его.
Наконец Элис наткнулась на меня, вытерла с лица слёзы.
— Мы должны вернуть их назад в Цирк Уродов, — сказала она, кивнув на Эвру и Шенкуса.
— В другое время, — согласился я, боясь момента, когда надо будет взглянуть в лицо Эвре. А что на счёт Мерлы, его матери? Как я сообщу ужасную новость ей?
— Нет — сейчас, — сказала она твёрдо. — Харкат и Дебби могут отвести их. Нам нужно выяснить некоторые вещи, прежде чем мы уйдем, — она кивнула на Дэриуса, хрупкого и уязвимого в ярком свете ламп.
— Я не хочу говорить об этом, — простонал я.
— Я знаю, — сказала она. — Но мы должны. Мальчик может знать, где находится Стив. Если он скажет, это удачное время для удара. Они не будут ожидать…
— Как ты можешь думать о таких вещах? — прошипел я сердито. — Шенкус мёртв! Тебе не важно?
Она ударила меня по лицу. Я моргнул, ошеломленный.
— Ты не ребёнок, Даррен, поэтому не будем действовать как один, — сказала она холодно.
— Конечно, меня это волнует. Но мы не можем вернуть его, мы ничего не добьёмся, стоя рядом, пригорюнившись. Нам надо действовать. Только в быстром реванше мы, возможно, найдём небольшое успокоение.
Она была права. Жалеть себя — пустая трата времени. Месть необходима. Как бы трудно это не было, я вырвался из моего страдания и приступил к отправке тела Шенкуса домой. Харкат не хотел уходить с Эврой и Дебби.
Он хотел остаться и преследовать с нами Стива. Но кому-то нужно было помочь нести Шенкуса. Он принял это дело неохотно, но взял с меня обещание, что мы не последуем за Стивом без него.
— Я слишком много прошёл с тобой, чтобы… оставить сейчас. Я хочу быть там, когда ты… поразишь демона.
Дебби обняла меня перед отъездом.
— Как он мог это сделать? — плакала она. — Даже монстр не смог бы… не сделал бы…
— Стив больше, чем монстр, — ответил я тупо. Я хотел вернуться в её обьятья, но не смог. Элис оторвала её от меня. Она дала ей носовой платок и что-то шепнула.
Дебби несчастно вздохнула, кивнула, обняла Элис. потом подошла и встала рядом с Эврой.
Я хотел поговорить с Эврой перед уходом, но я не придумал, что сказать ему. Если бы он был передо мной, возможно, я бы ответил, но он смотрел только на безжизненного сына. Мёртвые люди зачастую выглядят, как спящие. Но не Шенкус. Он был энергичным, жужжащим, активным ребёнком. Всю эту живость он потерял сейчас. Все, кто мог посмотреть на него, думал, что он не иначе как мёртв.
Я остался стоять, пока Эвра, Дебби и Харкат не ушли, Харкат нежно нёс тело Шенкуса в своих толстых, серых рукках. Потом я сполз на пол и сел там, смотрел вокруг в изумлении, думал о прошлом и моём первом визите сюда, используя театр и мои воспоминания как барьер между мной и моим горем.
В конце концов подошли Ванча и Элис. Я не знаю, как долго они разговаривали вместе, но, когда они встали предо мной, их лица были чисты и без слёз, и они выглядели готовыми к делу.
— Мне поговорить с мальчиком или ты хочешь? — спросил он грубо.
— Мне все равно, — вздохнул я. Потом, взглянув на Дэриуса, который всё ещё стоял один на один с Эванной в необьятной аудитории, я сказал: — Я сделаю это.