Закрыв дверь как можно тише, она взяла железный ящик, который стоял рядом с маленькой красной коробочкой, под кроватью. В нём не было ничего особенного: только пара небольших, чуть-чуть дырявых, маечек и штанов, длинная мамина майка, которая служила Дане пижамой каждую ночь, и ботиночки, ставшие давно ей маленькими.
Девочка переоделась и легла в постель. Ножка кроватки хрустнула, но девочку волновало лишь то, что произошло сегодня.
- Папа не любит меня. Он любит только мою сестрёнку... то есть, его дочку. - Печально прошептала Дана, не говоря это кому-то определённому. Даже слёзы она не стала стирать. Когда она закрыла глаза, по впалым голубоватым щекам снова потекли ручьи Аквы с солью, попадая на нос и белые губы. Но Дана и пальцем не шевельнула. Минут через 20 она уже была не здесь - не рядом с отцом, который ненавидел, не рядом с мамой, которая говорила загадками, но хоть немного поддерживала, не рядом с новорождённой сестрёнкой. Дана изо всех сил старалась попасть к тем звёздам и Венере, которые завораживали её.
Глава 2. Венера.
2995 новоземной год. Реднесс, 12 число.
***
Проснувшись в прекрасном настроении, Дана потёрла большие глаза и, несмотря на серые стены, её комната не казалась больше пустой и мрачной из-за принесённых сюда с улицы разных побрякушек и небольшой белой тумбочки, которую ей перенесли в комнату ещё в прошлом году. Девочка встала и без промедления подошла к окну, со второго этажа был прекрасный вид на сине-красный мир растений.
Красный дуб с чёрным стволом, прямо перед окном дома, сиял от бирюзовых капель Аквы. Реднесс отличается частыми дождями, и Дану это только радовало. Вдалеке виднелось небольшое поле, деревьев там не очень много, но кустарнички и травы радуют глаз переливом своих цветов. Фиолетовые, красные и синие листочки растений Реднесса завораживали Дану не меньше звёзд Астрала и почти так же, как очаровательная Аква, которая к Имптинессу становилась более яркой и заметной.
Полюбовавшись на вид, Дана поняла, что ей не помешает перекусить парочкой сувит, и поспешила на первый этаж. Там её, как обычно, ожидала мама, но в её помощи Дана особо не нуждалась. За восемь с лишним лет своей жизни она успела научиться незаметно брать продукты из тумб или хранительных камер. Иногда ей перепадала удача, и девочка могла насладиться кусочком синего окуня или даже керлой.
- Дана, ты уже проснулась? Время только 7:41. - Эта худосочная женщина, которой принадлежали слова, не была больше похожа на ту, стройную и красивую, Адель - голубоватая кожа будто посерела, веки отяжелели, мешки под глазами давали знать о бессонных ночах, блестящие белые волосы превратились в солому.
- Правда? Я просто не хотела, чтобы отец видел, как я ем без его разрешения. Он от этого бесится. - Дана показала недовольную гримасу при воспоминании о фрикле, которого приходится терпеть уже почти девять лет.
- Да, ты права, лучше так. - Вздохнула мама Даны.
- Мама, прекрати себя мучить, иди спать, на тебе и лица нет! - Девочка волновалась за маму, и, наверно, даже больше, чем за себя. Она была ей благодарна за такие жертвы, да и просто за то, что та не отказалась видеть в ней свою дочь, несмотря на кровь. На чёрную, как стволы деревьев. Нет, чернее.
- Дана, скоро мы с тобой поговорим. Но не сегодня. И, может, не в этом году. Подожди немного. - Адель послушно повернулась к лестнице и уже почти скрылась за перилами.
«В который раз. Уже прошло четыре года, но я всё равно не понимаю.» - девочка махнула головой, но урчание в животе заставило её подумать о другом.
***
10:38. «Сейчас он придёт» - подумала Дана, глядя на кухонные часики, и, быстро дожевав последнюю сувиту, бросилась к лестнице.
- Ух... Успела. - С выдохом произнесла девочка, сползая вниз по стенке на пол. И тут же где-то там, за дверью, послышались шаги и грубый голос. Динар проснулся, и, судя по голосам, вместе с ним и Венера. Дана сидела с закрытыми глазами и наслаждалась оставшимся ощущением еды, которая ей часом поднадоела своим пресным вкусом, но всё же была приятна.
И тут распахивается дверь в её комнату. От неожиданности и недоумения девочка резко вскочила на ноги и поправила на себе рубашку, которую, как обычно, дала ей мама, хоть та и была Дане великовата.
- Ааа, папа кричит. Мне очень страшно. - Венера с заплаканным лицом вбежала в комнату и заплакала ещё сильнее, бросаясь в объятья старшей сестры. Дана никогда не чувствовала на себе белоснежных рук сестрёнки, и не знала что делать.