На завтраке отсутствия брата ещё никто не заметил — он регулярно просыпал это время, утомлённый ночными прогулками, проделками или просто бессонницей. Только в этот раз ей не надо было ничего откладывать или с негодованием вламываться в спальню мальчишек. Некому и не к кому.
Тётушка Марта поймала её в коридоре после, когда Фруд уже собиралась в поле, отослав Беллу по какому-то поручению, хоть подруга и не хотела оставлять её одну и постаралась придумать отмазку, но не смогла. Её допросила тщательно, но девочка старательно всё отрицала. Не видела. Не слышала. Нет, ничего о планах не рассказывал. Спала. Утром подумала, что он уже спустился вниз.
А ещё он что-то успел натворить до побега — что именно, ей не сказали, но явно не очень хорошее. Ну кто бы сомневался.
— Будешь скучать, да? — уже в спину ей спросила воспитательница.
Фруд, не оборачиваясь, кивнула. Здесь было нечего скрывать, все знали, как активно они общались последние восемь лет.
— Ты знаешь, он твой…
— Брат, да, — глянула быстро через плечо. В горле застрял комок. — Я знаю, — изобразив беззаботную улыбку, вышла на улицу, надеясь скрыться от слишком пристального взгляда.
Жалея, что не может встретиться взглядом с тёмными мутными другими глазами.
========== Глава 5. Кровью. ==========
Четырнадцать лет назад.
В кабинете почему-то холодно, пробирает до костей. Он поёжился, переступил с ноги на ногу. Трудно не выглядеть трусом, когда в любом случае дрожишь.
— Как тебя зовут? Полное имя?
Руевит стоял, спрятав руки в карманы, стараясь не выдавать страх. Мотнул в ответ неопределённо головой, но дышать стало труднее, горло как колючей нитью обвило, постепенно сжимающейся.
Потянул руки к шее, и женщина, внезапно оказавшись рядом, их перехватила.
— Имя, — повторила, угрожающе-ласково.
— Руевит, — хрипло выдавил мальчишка.
— Ложь?
— Нет.
Горло отпустило, и он закашлялся.
— Я же не могу доверять кому попало, глупый, — фыркнула принцесса Кларабелль.
Ему ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть, нервно размышляя, что зря он пошёл следом за Креусой. С другой стороны, разницы никакой не было. Просто он не хотел быть никем, отвергнутым неблагодарным сыном, а ещё требовались деньги.
И мелочиться он не стал.
Кроме того, его возлюбленная Креуса была дочкой одной из советниц, а страной по факту управляла принцесса Кларабелль, младшая сестра королевы, использующая совсем не мягкие методы, как в общении, так и в политике.
Страна медленно умирала, утопая в крови. Только вот Руевиту было честно плевать — рождённый в богатой семье, не касающейся никаких политических дел, он не брал в толк, какая ему должна быть вообще разница. Особенно весело это, если учесть, как резко поменяла свою точку зрения матушка в последний год. Как многие поступили так же, ощутив опасность.
(А ещё кто попало не мог остаться рядом с дочерью советницы.)
— Фамилия?
— Аэлий.
— Лжёшь, — стиснула его запястья.
— Аэлий, — упорно повторил Руевит.
Больно, хоть руки он и в испуге вырвал — безнадёжно попытался, но принцесса отпустила.
Все равно больно. Но крови вроде бы не было — ни на шее, ни на ладонях, которые он с опаской разглядывал, хоть и украдкой.
— И ты хочешь, чтобы я тебе верила? — рассмеялась принцесса, развернувшись и направившись к столу.
Он начинал ей надоедать. Руевит отчаянно чувствовал, как упускает её интерес, как игра с ним перестаёт развлекать, а принцессы не хранят надоевшие игрушки.
Они их выбрасывают.
Креусе не нужно было добиваться доверия, её семья много лет служила короне. Чего совсем нельзя было сказать о нём.
— Я отрёкся от них, — слабо подал голос Реувит. — Она не имеет значения.
Кларабелль ухмыльнулась, подцепляя один из свитков.
— Руевит Велес, второй ребёнок баронессы Велес. Думаешь, так сложно узнать?
Он молча помотал головой, чуть ли не готовясь к смерти. Слишком глупо получилось. Ему нечем её заинтересовать.
— С такой-то родословной… Знаешь, — задумчиво протянула принцесса. — Тебе так никто не поверит. Ты сам-то себе веришь?
Руевит настороженно ждал, пытаясь понять, к чему она ведёт и где подвох.
— Хочешь, чтобы верили? — медленно приближаясь.
Осторожный кивок.
— Дай-ка ручку, — цепкие пальцы в мгновение ока ухватили его запястье.
***
— Фу, что с руками? — Креуса брезгливо скривила губы, глядя на забинтованную ладонь и пальцы.
— Ерунда, это же правая, — отмахнулся Руевит. — Зато у меня наконец есть документы. Не прикопаться.
Юная колдунья вздохнула, откинув с лица чёлку.
— Полезно. А что, моих гарантий не хватало, да?
Он не стал разочаровывать девушку, неопределённо пожав плечами:
— Ну мне ж и так жить как-то надо, — притянув её к себе, поцеловал.
Наверное, никто, кроме него самого на тот момент, не представлял, на что он готов был бы пойти. Ради себя же. И пусть доверия ему пока нет — но он его получит.
А когда предложить в ответ нечего, можно и принять боль.
***
— Почему сбегал тогда? — терпение допрашивающего его мужчины явно было на исходе, но Руевиту нравилось издеваться, мучая его длинными паузами и мутными ответами.
— Любовь, — пафосно заявил, всплеснув руками. Это была чётко обговоренная с Креусой версия, даже отдельно друг от друга они могли её свободно объяснить. Не рассказывать же победителям, что они шпионили для принцессы, сдавали изменников, им ещё в этой стране жить как-то. — Мать моей невесты была против меня. Да ну это же сразу понятно, ну, — чуть не смеясь, пропустил сквозь пальцы прядь тусклых криво подстриженных волос. — Хотели сбежать вместе.
Дурацкие веснушки, низкий рост, эти волосы и изуродованные, хоть и нормально функционирующие, руки (не считая отсутствия одного пальца — тут уж нечему функционировать) — всё это вообще-то прекрасно работало на образ деревенского дурачка, ничего не понимающего в большом городе, чем Руевит все эти два года старательно пользовался.
Хотя сейчас он уже чувствовал, что его очень хотели ударить. Дурацкая ошибка вышла, они с Креусой находились рядом с замком, не подумали, что надо было давно сбежать, просто девушка не хотела оставлять родителей. Которые, к слову, и впрямь его не одобряли, только немного не выжили.
Руевит смотрел на всё это скептически — на самом деле он не был ни на чьей стороне душой, а привязанности ни к кому у него не было. Да и родственники его были далеко.
А единственную родную душу, пережившую такой шок, сейчас ещё и мучают глупыми вопросами.
Вот как будто в этой прогнившей стране нечем больше заняться. Последнего человека, хоть как-то встряхнувшего её, уже нет. А будет ли теперь разница…
— Ты…
Руевит ухмыльнулся, покачивая ногой. Ударит в итоге или нет?
— Убирайся, — устало заявил мужчина. Слишком быстро.
Он медленно поднялся, направившись к выходу, и у двери всё-таки получил подзатыльник.
— Выход-то знаешь где? — простой, вообще-то, вопрос.
— Нет, — быстро среагировал Руевит, беззаботно улыбаясь, хотя сердце стучало слишком нервно.
Долгая пауза, но он преданно продолжал смотреть в глаза, изображая саму непосредственность. Наглый идиот ведь, ну, верь.
«Я бы вам всем с радостью перерезал глотки».
— Там проводят, — отмахнулся мужчина, после некоторого промедления отводя взгляд и возвращаясь к своим делам.
***
На тот момент Руевит очень злился за разбитые планы и жизнь — но не думал, что отношения с Креусой тоже могут выйти боком.