- А то, - важно, со знанием дела ответил Гуттэ, - Если хочешь девчонку, другого пути нет. В таких поединках девки, бывает, даже поддаются, для них это не позор. Но вообще, если бросаешь вызов, надо быть готовым умереть. Кто слишком много думает о том, как бы выжить, всегда проигрывает.
- То есть ракша тогда поддалась?
- Ну вот ещё, станет она кому-то подчиняться!
- Но Таллис ведь жив?
- Это потому, что он понравился ей, как мужчина. Вот если перестанет радовать её в постели, тогда, наверное, убьёт... Э, Унак, а ты что, тоже на ракшу запал?
Я чуть не споткнулся на ровном месте. Гуттэ противно заржал и умчался куда-то в темноту. Нет, положительно, ну их, этих ракшасов, к Ящеровой бабушке. Мне после всего увиденного в пещере даже просто находиться с ними рядом расхотелось...
Справедливо рассудив, что Джу походное барахло больше не понадобится, я назначил себя её наследником, и таким образом обзавёлся сурфом, полосатым парусом и флягой с парой глотков смолки на дне. Опустошив её, я подумал, что хорошо бы где-нибудь пополнить запас, и сразу вспомнил о бочке, стоявшей на выходе из пещеры.
Завернувшись в парус (знаю я этих шерстяных гадов, только оставь что без присмотра - сопрут и не поморщатся!), я потихонечку покрался назад в город. Как ни странно, никто в мою сторону даже не посмотрел. Я без помех дошёл до пещеры, наполнил флягу и вернулся назад, к пристани. И береговой со своей нагайкой не примчался меня останавливать. Видно, он был занят в то время чем-то другим, например, ракшу ублажал, чтобы не попасть в ящик... Кстати, о ящике. Я, кажется, понял, из чего они гонят эту свою смолку.
Дорога домой
На ночлег я расположился в одиночестве, впервые за последние дни. Тумаков от Элхиса теперь можно было не опасаться, так что свой отдельный навес я поставил подальше от лагеря, прямо перед причалом. Улёгся поудобнее, вытянул ноги... О Маэль, как же хорошо побыть одному! Никто не сопит, не вопит, не пихается... И думается в такой обстановке гораздо лучше... А подумать как раз было о чём. Вот например, о церемонии. Взрослые ракшасы входили в реку без одежды, а с молодых смывали личину, и сила тут же начинала литься через них сплошным потоком. Это же этлы, они все - настоящие этлы! Им не надо искать силу, она течёт к ним сама, было бы откуда. Но они специально что-то делают с собой, чтобы она потом не уходила дальше. С молодыми-то всё понятно. Смолка. Похоже, что именно она позволяет ракшасам накапливать силу, которую у них потом во время церемонии заберут старшие. Смолка, между прочим, и мои возможности в этом смысле заметно увеличила. Но смолки мало, её действие конечно, поэтому раз в круг "пастухи" собирают "овец" в загон, осматривают, обрабатывают, уничтожают больных, травмированных, хилых и просто низкопродуктивных, получая таким образом сырьё для производства новой смолки, а остальных потом стригут. Заодно во время стрижки им позволяют немножко попользоваться силой и подрасти, что делает весь процесс очень приятным для "овец". Что касается взрослых ракшасов, то я не заметил, чтобы они сами употребляли смолку. Но тогда как? Как? Если найду ответ и смогу воспользоваться их способом... Страшно подумать, что я тогда смогу наворотить! И начну с того, что разнесу на мелкие камушки это поганое осиное гнездо.
Ночь была безлунная и какая-то мутная, духота и темень стояли, как в ракшасьей заднице. Я слегка высунул нос из-под навеса, чтобы глотнуть свежего воздуха, и вдруг заметил, что выезд свободен. Стены не было. Ворота открыли, чтобы все, кто уже прошёл церемонию, могли уехать? Окрылённый внезапной надеждой, я выскочил из-под паруса и увидел... стену. Пространство между башнями по-прежнему перекрывала надёжная каменная кладка. "Чего только не почудится спросонья," - подумал я и полез обратно в свою берлогу. Но прежде, чем улечься, всё-таки оглянулся ещё раз и был вознаграждён: стена снова исчезла. И тут меня осенило. Я вскочил и, завернувшись в парус, помчался навстречу ночной пустоши. Больше всего я боялся, что ошибся в своих предположениях, и сейчас у меня перед носом снова окажутся эти серые камни, но ничего подобного не произошло. Едва я выбежал за башни, в лицо ударил ветер, наполненный миллиардами острых песчинок. Свобода!
Итак, моя догадка подтвердилась, всё дело в парусе. Когда мы с Джу въезжали в город, никакой стены не было. Вернее, она, конечно, была, но её не было для нас, потому что мы шли под парусом. Так что это не просто парусина, а какая-то особая ткань, и делают её ракшасы. Парус - ткань - ткацкий стан в ракшасьем доме - плащи - ракшасы на мосту... Ёлки-метёлки, как можно было всё это время быть таким слепым и тупым? Всё же было на виду! Взрослые ракшасы носят плащи! Но когда ракша звала подземную реку, она разделась. Конечно, ведь для того, чтобы послать Зов, ей нужно было потратить силу. А ещё, когда я крался к бочке со смолкой, меня никто не остановил не потому, что я такой великий воин-тень, а потому, что благодаря парусу меня не было видно в силе. Береговому нет нужды день и ночь торчать на пристани, он вполне может наблюдать за силовыми потоками вокруг лагеря, не вылезая из кровати. Более того, я почти уверен, что в ракшасьих домах есть и окна, и нормальные двери, но увидеть их (тем более в них войти) могут только те, кому позволено. Я вот, например, такого допуска не имел, и потому меня привели в дом ракши через какой-то крысиный лаз. Глядя, как я цепляюсь за свою одежду, ракшасы, наверное, подумали, что Джу сумела поймать мага впечатляющей силы да ещё в отличной защите, а оказалось, что и тряпки самые обычные, и я ничего особого из себя не представляю. Не удивительно, что они так веселились, когда выяснилось истинное положение дел. Удивительно, что меня сразу не пристукнули за ненадобностью.