— Я из деревни утром приехала, — всхлипывая, рассказывала мама Вити Санникова, Лида. — Мать спит, она ничего не помнит, у неё память плохая.
— Врагов у вас не было?
— Откуда?
Из психоневрологического диспансера и местной тюрьмы поступили ответы — всё спокойно, никто не убегал. В районе, где проживали мальчики, психически неуравновешенных больных не зарегистрировано.
Костя вернулся в отдел поздно вечером. Марианна домой не уехала, дожидалась его.
— У меня новость, — сказала она, когда он вошёл в её кабинет.
— Плохая или хорошая?
— Хороших новостей у нас не бывает. — Марианна поднялась и включила электрочайник. — У нас серийный убийца. Кофе будешь?
— Буду, — кивнул Костя. — Есть данные?
— Угу… — Марианна достала из шкафа баночку «Нескафе». — Я вспомнила. Три года назад произошло идентичное убийство. В Кирове. Вот, посмотри, что я нашла в интернете. В подвале жилого дома убиты двое детей. Одежда с них снята и аккуратно сложена в стороне. Дети разделаны, как на скотобойне. На стене написан стих. Угадай какой.
Чайник закипел и отключился. Кофе был кстати, Костя за целый день даже чай попить не успел.
— Про сантехника Потапова? — спросил Костя, взяв в руки горячую чашку с ароматным кофе.
— Он самый, — Марианна подвинула ему сахарницу, но Костя привык пить кофе без сахара. — Сейчас уже поздно, завтра с утра позвонишь в Киров, я узнала, в каком отделении полиции было заведено уголовное дело. Поговоришь со следователем, который его вёл, договоришься о встрече и поедешь туда. Оформим командировку. Жене, если хочешь, сама объясню.
— Не стоит. — Костя поставил чашку на столешницу. — Она от меня ушла.
Утром Костя связался с кировским следователем, договорился о встрече. Через десять минут ему заказали билет, и он отправился в Киров. В их городке аэропорта не было, и пришлось три часа ехать до Курумоча под Самарой. Машину оставил на платной стоянке, договорившись с тамошним полицейским, который обещал, что со Степнова не возьмут ни копейки.
Два часа, и он уже едет на такси в отделение полиции, где уже ждал следователь Симонович.
— Сергей Иванович, — представился Симонович, протягивая руку, когда дежурный ввёл Костю в кабинет следователя. — Можно просто Сергей. Или Иваныч.
— Константин Степнов, — Костя пожал крепкую ладонь Иваныча. — Костя.
Симонович оказался крепким и жилистым мужичок невысокого роста, чуть младше Степнова. У него была борода и огромные казацкие усищи, за которыми можно прятать свои эмоции. И глаза, глубоко посаженные, взгляд которых, буквально просверливал насквозь.
— Чаю?
— Неплохо бы и с бутербродами с дороги.
— Бабка, дай воды напиться, а то так устал, аж и переночевать негде. — Иваныч включил эчайник, достал из шкафа пакетики с чаем и разложил в два стакана в металлических подстаканниках. — Что у вас там?
— То же, что и у вас.
Костя открыл портфель и разложил на столе все документы и фотографии.
Чайник закипел, Иваныч залил кипяток по стаканам, постелил на столе салфетку и выложил на неё несколько бутербродов.
— Угощайся, коллега, — сказал он, — уже время обеда.
Они пили чай, ели бутерброды и разглядывали фотографии разделанных ребят.
— Хм, ситуация один в один, — заметил Иваныч.
Он достал снимки из своей папки и стал раскладывать их рядом с привезёнными Костей. Дети были другими, но убиты по тому же сценарию.
— Заметь, карты на твоей и моей фотке разные, — Костя ткнул пальцем в одну фотографию, затем в другую. — А Джокер точно такой же. Он будто визитную карточку оставил.
Симонович кивнул, тряхнув усами.
— Ясно, что это сделал один и тот же человек. Но вот беда, мы ж его посадили. Пожизненное дали. Значит, по ошибке человека укатали.
— Кого посадили? — Костя допил стакан и жестом попросил налить еще.
— Того, кто нашёл их, — Иваныч поддел ложной пакетик в стакане и отправил его в урну.
Степнов напрягся.
— Сантехника? — спросил он.
— Нет, почему сантехника? — Иваныч бросил в стакан новый пакетик и залил кипятком. — Бомжа, он жил в этом подвале. — Вот его показания, — он положил перед Костей несколько листков. — Рассказывал, что видел, как дети сами друг друга убили. Вернее, их убил нож, который просто висел воздухе. Будто кто-то невидимый держал его.
— Явный шизбанд. — констатировал Костя. — Что показало медицинское освидетельствование?
— Вменяемый. После освидетельствования он сознался, сказал, что сделал это сам.