Арминий улыбнулся: вначале мне, затем волку. Тот осклабился и по-собачьи завилял хвостом.
– Ну что, Архангел, наш гость проснулся?
Нагнувшись, Арминий почесал волка за ухом. Зверь закрыл глаза и от удовольствия засучил задней лапой. Я отважился встать, кося одним глазом на хищника, и взял протянутую рубашку. От изумления (я до сих пор удивлялся, как остался жив и попал к Арминию) мой голос превратился в шепот:
– Как ты меня нашел?
Мне никогда не была свойственна фамильярность в обращении с незнакомыми людьми, особенно если они значительно старше меня. Но Арминия я с первых же минут стал называть на "ты". Он принял это как должное, не выказав и тени недовольства.
Услышав мой вопрос, Арминий, не переставая улыбаться, пожал плечами, словно ответ был не так уж и важен.
– Я умею находить тех, кто нуждается в моей помощи. Пойдем-ка есть. Ты, я вижу, проголодался.
Арминий был прав. По правде говоря, я даже забыл, когда в последний раз ел. Он повел меня на кухню, где топился громадный очаг, над которым висел чугунный котел. Кивком головы мой хозяин указал на грубо отесанную деревянную скамью возле такого же незатейливого стола. Я сел. Арминий достал глиняную миску, наполнил ее почти докраев содержимым из котла и поставил передо мной, добавив ломоть ржаного хлеба. Я ждал, что следом он даст мне ложку, но ложки не было. Пришлось взять миску в обе руки и осторожно через край пить горячее варево.
Еда была по-крестьянски простой, но вкусной. Похлебка представляла собой жидкую ячменную кашу с мелкими кусочками капусты и свеклы. Я съел, одну за другой, две полные миски. Арминий примостился на корточках перед очагом. Пришел волк и улегся рядом с хозяином на теплые камни приступки. Арминий глядел на огонь, рассеянно поглаживая зверя. Удивительно, как здорово они дополняли друг друга и внешне, и, наверное, внутренне. От этой пары исходило странное умиротворение.
Я ел, пока не почувствовал, что похлебка больше не лезет в горло. Тогда я отодвинул миску. Арминий сразу же повернулся ко мне и сказал с добродушной улыбкой:
– Думаю, тебе хочется кое-что мне рассказать.
Мне этого очень хотелось. Еще в первый раз, после недолгой вспышки моего высокомерия, я вдруг понял, что безраздельно доверяю этому человеку. Все в нем и вокруг него располагало к возникновению этого чувства, даже необычная "волчья преданность" Архангела.
Я стал рассказывать ему о своей амстердамской жизни, о том, как счастливо жила моя семья вплоть до недавнего времени. Потом я поведал о появлении у нас Аркадия, о похищении Стефана и маленького Яна, о гибели брата и превращении сына в вампира. Естественно, я не умолчал и о гибели Аркадия. Под конец я признался, что был ошеломлен, узнав о своем истинном наследии. Души, погубленные Владом, ждут моей помощи, а у меня нет ни сил, ни знаний, чтобы им помочь.
В отчаянии я стал умолять Арминия отправиться со мной в замок, чтобы освободить моего несчастного сына и уничтожить Влада. Я интуитивно ощущал: этот старик неопределенного возраста – опытный маг и сильный оккультист. У него должно хватить знаний и сил, чтобы расправиться с Колосажателем.
У меня часто прерывался голос. Несколько раз я снимал очки, чтобы вытереть слезы. Я бы выплакал их целый океан, если бы с их помощью я мог убедить Арминия помочь мне. Почему-то мне казалось, что он наверняка знает, в какой именно помощи я нуждаюсь.
Мой эмоциональный рассказ Арминий слушал молча и даже отрешенно, хотя и не сводил с меня своих кротких глаз. Когда я умолк, он вновь повернулся к огню. Проснувшийся волк ткнулся мордой ему в руку. Арминий несколько раз погладил зверя по голове, и тот вновь уснул.
– Я не могу отправиться с тобой, Абрахам, – наконец сказал он. – Видишь ли, как и Влад, я до некоторой степени ограничен окрестностями своего жилища. Но в любом случае я не смог бы поднять руку на Влада. Друг мой, это твоя миссия, тебе ее и исполнять. Знал бы ты, сколько поколений ждали, пока появится человек, подобный тебе.
Меня опять захлестнуло отчаяние. Не собираясь его скрывать, я довольно сердито бросил Арминию:
– Неужели ты не видишь, что мне недостает сил?
Он кивнул огню, будто разговаривал с ним, а не со мной.
– Сейчас недостает. Но если ты выберешь правильный путь, силы появятся. – Он вдруг коротко вздохнул. – Конечно, когда ты узнаешь, что от тебя требуется, ты воспротивишься.
– Нет, – с жаром возразил я, думая только об отмщении. – Я готов сделать все необходимое, только бы уничтожить Влада. Скажи, что я должен сделать?
Арминий повернулся спиной к огню и, обхватив руками колени, внимательно посмотрел на меня.
– Будь у тебя склонность ко злу, я бы отправил тебя в Шоломанчу. Это особая школа, где сам дьявол учит своих последователей премудростям черной магии.
– Но если существует школа для приверженцев зла, должна существовать и другая – для тех, кто выбрал путь добра.
Арминий улыбнулся.
– Зло никогда не позволит существовать такой школе. Едва она возникла бы, как черные силы немедленно атаковали бы ее. В том-то вся и загвоздка, Абрахам. Добро не воюет со злом недозволенными методами, а для зла все средства хороши. И еще: чтобы бороться со злом, мы должны знать его природу. Чтобы победить Влада, ты должен стать равным ему по силе – только тогда ты защитишь себя и тех, кто тебе дорог. Но вместе с этой силой к человеку приходит и ужасное искушение.
– Если я должен расправиться с Владом, у меня нет иного выбора.
– Ты прав, – ответил Арминий, и лицо его погрустнело. – Иного выбора нет. Многие пытались одолеть Влада, и все потерпели неудачу.
– Ты тоже пытался?
В его глазах мелькнуло недоумение, будто я коснулся запретной темы. Арминий порывисто встал и наполовину повернулся к очагу. Оранжевые языки слабеющего пламени резко очертили его профиль и придали удивительный оттенок седым волосам.
– Нет, я не пытался, хотя и направлял в его логово с этой целью других. Но ни у кого из них не было одного редкого качества, каким обладаешь ты.
Меня разобрало любопытство.
– Какого же?
Арминий и на этот раз помедлил с ответом. Словно не желая встречаться со мной глазами, он повернулся к огню и долго молчал. Я нетерпеливо ждал дальнейших объяснений.
– Ты унаследовал от матери очень сильную волю. Это хорошо, ибо воля тебе очень и очень понадобится. Видишь ли, Влад всегда отличался хитростью, коварством и кровожадностью. Давным-давно, когда он еще был обычным человеком и правил небольшим государством, которое называлось Валахией, ему доставляло удовольствие издеваться над людьми и подвергать их мучительным пыткам. Владу многое прощалось за его храбрость в сражениях с главными врагами – турками. При этом люди как-то забывали, что он одинаково жесток и на поле боя, и в обращении со своими подданными, которых он казнил за малейшую провинность. У него было только две страсти: стремление к власти и к кровопролитию.
Арминий глядел поверх меня, будто где-то над моей головой его взору открывались картины прошлого. При этом он говорил с такой уверенностью, что я не удержался и вставил:
– Ты говоришь про Влада так, словно знаком с ним.
Арминий вздохнул; казалось, ему было неловко признаваться в этом.
– Представь себе, да. Он родился под знаком Стрельца, в год, когда англичане сожгли Жанну д'Арк как еретичку и колдунью. Впечатляющее знамение грядущего зла.
Он снова вздохнул.
– Я знал его отца, которого тоже звали Владом. Сигизмунд I[17]несколько лет продержал его в Буде заложником. Я знал его деда – Мирчу Старого[18]; тот правил много лет. Знал и его прадеда – Басараба Великого[19], разгромившего татар.
Волк зарычал во сне. Арминий погладил его и сказал:
– Не волнуйся, Архангел, об этом я обязательно скажу. Все представители рода Дракул всегда отличались незаурядной смышленостью, такой же незаурядной изворотливостью и ненасытным стремлением к власти. Однако всем им недоставало мудрости, хотя многие из них принадлежали к шоломонариям.
19
Басарабы – династия господарей Валахии, правившая (с перерывами) с XIV по XVII век. Вероятно, Арминий имел в виду Басараба I, умершего з 1352 г.