Через несколько мгновений они оказались в Трехмерности. Лао отключился от Машины, предварительно запросив место, куда было доставлено физическое тело Креила. Его немного смущало, что Креил по-прежнему не подавал признаков жизни. Через полчаса по приказу Лао было доставлено физическое тело. Он осторожно подключил оба тела к Машине и смоделировал слияние. Тело высших измерений выплыло из кресла и аккуратно совместилось с физическим телом.
Только опытный взгляд Лао заметил, как вздрогнуло физическое тело в момент входа. Креил дышал, но был без сознания.
Видимо, заработал датчик жизни, потому что телеэкран засветился, и Лао увидел Алленга из службы по учету населения Страны.
- Черт возьми, Лао, что происходит?
- Все в порядке, Алленг, наверное, поставили ошибочный диагноз.
- Ты намекаешь, что Креил жив? - Алленг удивленно приподнял брови. Только не надо меня убеждать, что это была досадная ошибка, опять эти ваши штучки. - Экран погас.
Лао осторожно перенес Креила на кровать, в соседнюю комнату, приятно отметив про себя, что сейчас тот обладал привычным весом.
Звоночек на пульте показал, что Креил очнулся. Лао вошел в спальню.
- Зачем? - В глазах Креила застыла боль.
- Что "зачем"? - удивленно переспросил Лао, одновременно пытаясь проникнуть к нему в мозг.
- Зачем ты меня спас? - При этом Креил поморщился и добавил еще несколько пси-блоков, защищаясь.
Тех нескольких секунд, что Лао был в мозгу Креила, ему было достаточно, чтобы узнать о гибели Тины.
- Во-первых, я ничего об этом не знал. - Лао спроецировал телепатему Тины. - Сожалею. - Он послал Креилу образ огорченного человека.
Креил расслабился внешне, и вдруг, без всякого перехода, Лао увидел в его мозгу образ рыдающего мужчины.
- Сожалею, - повторил Лао еще раз. - Ты же знаешь, что нужен здесь.
- Я не давал обязательства жить вечно. Меня, как ты знаешь, забыли спросить об этом. Мой сын давно взрослый человек, и я прожил уже сто шестьдесят четыре года. В конце концов, я устал и, как ты знаешь, одно из основных прав в нашей стране - право на смерть, добровольный уход из жизни.
- Наша жизнь никогда не принадлежала нам. Нас слишком мало, чтобы иметь право на уход.
- Тина тоже была Вардом, однако ее больше нет. - При этом Креила передернуло.
- Это не одно и то же. Ни ты, ни я не знаем, что произошло на Ригеле, сказал Лао. Они помолчали. - Креил, как ты узнал?
- Сработал аварийный браслет.
- На таком большом расстоянии? По меньшей мере, странно.
- Возможно, но это был ее сигнал. Я не знаю, что там произошло, и, может быть, никогда не узнаю.
- Креил. Ты прошел до пятнадцатого измерения. Меня это нимало удивило. Всегда считал, что твой предел - девятка.
- Господи! Я тоже так считал. Но ты бы мне помог попытаться вытащить ее? - Он послал образ вопросительно смотрящего человека.
- Нет. Это же обычный аварийный сигнал. Пока он попал на Землю, прошло столько времени, что уже все равно ничего нельзя было бы предпринять. Да ты и сам убедился в этом. Сигнал должен был затухать в высших измерениях. Так и было?
- Так и было. Ужас... Господи. Какой ужас... Больше всего на свете я бы хотел, чтобы это оказалось дурным сном! - Креил помолчал. - Они должны были вернуться через неделю. Все эксперименты закончили, результаты передали на Землю. Не могу понять, что случилось! Я уже был совершенно спокоен!
- Там был наблюдающий корабль с Ригеля. Думаю, они что-нибудь сообщат.
- Разве это вернет ее!
Лао опять увидел в мозгу Креила образ плачущего мужчины. Он осторожно сел на край кровати и как можно мягче сказал:
- Посмотри мне в глаза.
- Я не хочу, - отвернулся Креил. - Прости, но я должен это сам перебороть.
Лао осторожно взял его руку.
- Хорошо. Тогда просто усни.
Креил только мельком взглянул на Лао. У него не было сил сопротивляться и поэтому пришлось выбрать из двух зол меньшее - подчиниться приказу Лао.
Теперь у Креила было свое летоисчисление. Вся его жизнь теперь начиналась с этого дня - дня смерти Тины.
Когда Линган узнал, какому риску подвергли себя Креил и Лао, его охватило холодное бешенство. Он вызвал их в свой кабинет и, беспокойно расхаживая из стороны в сторону, нудно объяснял недопустимость такого безрассудного поведения.
- Как можно, Креил? - ругался Линган. - Если бы ты был подданным в моем княжестве, спроси у Лао, честное слово, я приказал бы тебя высечь! Публично! На площади! Чтобы ты запомнил это на всю жизнь! - Он остановился перед сидящим в кресле Креилом и просверлил того своими черными глазами. - Просто чудо, что вы остались живы! Погубить дело стольких лет! Из-за бабы! - Линган опять беспокойно начал шагать по своему огромному кабинету.
- Она не баба, - поморщился Креил, стараясь не выходить из себя и не заводить Лингана еще больше. Ни для кого не было секретом, что Председатель Совета Вардов не отличался мягким характером. - Тина - моя жена. Как ты не можешь это понять! - Он секунду подумал и добавил: - А впрочем, у тебя ведь не было никогда жены!
От его слов Линган сразу остановился, и Креил с удивлением уловил в его мозгу проскользнувшую боль.
- Ты в этом уверен? - Линган спросил это более спокойно и наконец сел в кресло. - Расскажи ему, Лао. У меня нет на это сил.
- У Лингана была жена, Креил, - начал Лао. - Как ты помнишь, Странница вытащила нас из прошлого. За день до этого, не желая, чтобы его жена и ребенок подверглись унизительной смерти, он отправил их из замка. Кто знал, что через сутки мы окажемся в другом мире! В тот день все мы считали себя уже покойниками, нас так обложили, что шансов отбиться не было. Конечно, какое-то время мы бы продержались, но их было слишком много. А когда возникла эта зона, уже поздно было что-либо менять.
- Твоя жена была человеком? - Креил удивленно смотрел на Лингана, и тот кивнул головой. - А ребенок?
- Мальчик. Ему было тогда всего пять лет. Эспер. Собственно говоря, поэтому я и женился на ней, когда родился ребенок и стало ясно, кто он. Линган тяжело вздохнул.
- А ты не пробовал попросить Странницу? Ведь первые годы она почти жила на Земле?
- Неужели ты думаешь, Странница не знала об этом, Креил? Про твою маму - она что, тоже не знала? Насколько я знаю, вы все летели в одном самолете? - Линган устало смотрел на Креила и, казалось, совсем перестал сердиться.