- Но тогда вы, Габриэль...- начала Боянова.
- Согласен,- быстро ответил Грехов.- Хотя меня никто об этом почему-то не спрашивал.
Железовский издал низкое клокотание - он так смеялся. Усмехнулся невольно и Демин.
- А красивая была идея - насчет похорон. Однако зачем чужанам подбрасывать "сгоревшие куски шлака", если так можно выразиться, на пути Конструктора? Чего они добиваются?
- Идемте домой, оставаться здесь опасно,- вместо ответа предложил Грехов и первым устремился сквозь мерцавшую завесу в коридор, пронизывающий весь чужанский корабль по оси.
Столкновение иксоида с перегородкой, смонтированной чужанами из целых с виду космических кораблей с мертвыми роидами внутри, наблюдал весь флот землян, идущий кильватерной колонной рядом с иксоидом в трехстах миллионах километров от него.
В экспедиционном зале спейсера "Перун" некуда было яблоку упасть, так он был набит, и Демин попытался было использовать власть и силу лозунга "Посторонним вход воспрещен", но смирился, расслышав короткую фразу комиссара-два: "Пусть их, это ненадолго".
Рядом с Бояновои стояла Анастасия Демидова, бледная, но спокойная. Грехов тоже был недалеко, но на нее не смотрел. Он и в тесном окружении умудрялся казаться одиноким и чужим, вернее, отчужденным, отгородившись от всех глухим мысленным барьером.
- Не знаю, почему, но волнуюсь,- шепнула Боянова Анастасии.- Ты знала о том, что роиды - по сути, тартарианские чистильщики?
Настя кивнула.
- Ксенологи с хором скорбных молений хоронят свои теории, для них это открытие - чувствительный удар по самолюбию. Но зато до чего интересно!
Лицо Бояновой отразило мистический восторг, прозвучавший в ее голосе, и Настя, с долей недоверия прислушиваясь к своим ощущениям,- она почувствовала пси-волну Забавы, но не сразу поняла, - кивнула, соглашаясь.
- Сколько же непознанных и великих тайн ждет нас впереди! - Боянова будто разговаривала сама с собой. - И сколько их сокрыто в прошлом! У великого русского ученого двадцатого века Константина Циолковского есть такое высказывание: "Сзади нас тянется бесконечность времен. Сколько было эпох, сколько случаев для образования разумных существ, непостижимых для нас!" В этих словах таятся исключительный смысл и притягательная сила, которым нет цены. Ведь по сути мы только начали разгадывать сфинктуру Вселенной, как вне нас, так и внутри себя.
- Внимание! - раздался сверху, из-под купола зала, четкий голос. - Минута до столкновения.
Разговоры в зале стихли, все головы повернулись к главному обзорному виому, по центру которого светилась желтая тонкая вуаль чужанской перегородки. Чуть ниже обреза виома раскрылись черные колодцы оперативных объемов связи, изображения на которые передавались с видеокамер зондов, расположенных от снимаемого объекта на разных расстояниях.
Настя превратилась в слух, прижав руки к груди. Казалось, на ее лице жили только глаза, жадно впитывающие слабый свет далеких звезд. Боянова вдруг ощутила в молодой женщине яростную борьбу волнения, боли и надежды, и, подойдя к ней, обняла за плечи, пытаясь успокоить. А еще она услышала тихий псирефрен со стороны, словно заклинание: успокойся, успокойся, успокойся... Вероятно, это был пси-вызов Грехова,
Звезды в виоме, образовавшие волокна, слабые россыпи и "дымные" струи, вдруг исчезли, будто их задуло ветром, и тут же на месте ажурной перегородки чужанского "кладбища" вспыхнули тысячи .пронзительных зеленых молний, вернее, совершенно прямых огненных копий, сложившихся в один колоссальный пучок. Эти "копья" прянули слева направо по полю виома, вытягиваясь в одно длиннейшее миллионнокилометровое "древко", и превратились в колонны бурлящего пламени, на глазах изменяющие цвет ее ярчайшего зеленого до желтого и багрового.
В оперативных виомах та же картина разбилась на фрагменты, причем ближайшие зонды с видеопередатчиками были разбиты уже через мгновение, держались лишь те, что находились на больших расстояниях. Но спустя несколько секунд и они перестали передавать изображения, один за другим окна виомов погасли, остался лишь обзорный виом спейсера, на который жад-_ но смотрели десятки глаз.
- Флоту - императив "Кутузов"! - раздался по пси-связи приказ Железовского, означающий быстрое организованное отступление.
Однако судорога пространства, рожденная столкновением иксоида с "похоронным строем" чужанских кораблей, бежала быстрей и догнала земные корабли.
Волна искривления пробежала по залу спейсера, жутко сплющив предметы, кресла, интерьер, тела людей. Не помогли ни защита, ни скорость, ни переход на режим "кенгуру", и спасло экипаж и пассажиров спейсера только то, что он успел удалиться от этого страшного места на достаточно большое расстояние - около четырехсот миллионов километра.
Зал перестал корчиться, ломаться и плыть, дрожь ушла в стены, успокоился пол, виом перестал показывать "вселенский пожар", вернул изображению пространства бархатную черноту и глубину, но люди опомнились не сразу. Не потеряли сознание лишь единицы, самые закаленные и сильные: Железовский, Боянова, Баренц, Демин, незнакомый высокий негр в сером кокосе и Габриэль Грехов,
- Помощь нужна? - раздался из стены голос командира спейсера. - Все живы?
- Они сейчас очнутся,- отозвался Грехов, наклоняясь над Настей. Взял ее на руки и посадил в кресло, которое уступил Демин. Потом посмотрел на негра.
- А вы здесь какими судьбами, бывший археонавт Нгуо Ранги?
- Хелло, - ответил негр певуче, морща лицо в улыбке, хотя глаза его с тремя зрачками в каждом, оставались холодно спокойными и ждущими.
- Вы все-таки продолжаете играть в казаков-разбойников. Не надоело?
- Ситуация не изменилась.
- Ошибаетесь. К тому же в настоящий момент никакое изменение ситуации вам неподвластно. Как и нам, впрочем.
Негр сделал неопределенный жест рукой, и в то же мгновение два рубиновых лучика с плеч Грехова как бы обняли незнакомца, просверкнув в сантиметре от его лица справа и слева. Негр замер, улыбка его погасла. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, потом проконсул качнул головой:
- Идите. Ваша беда в том, что я знаю, кто вы, что делаете и зачем. И помните: мы - мирные люди до тех пор, пока к нам идут с миром, но кто придет с мечом...
- Я понял, - сказал Нгуо Ранги, становясь бесстрастным. И исчез. Не в физическом смысле слова, конечно. Просто движения его были так быстры, что человеческих реакций не хватало на их фиксацию.
- Кто это был? - поинтересовалась, подходя ближе, Боянова; ее все еще тошнило, хотя она и сдерживалась.
Грехов посмотрел на нее, потом озабоченно - на Анастасию, погладил ее по руке,- девушка приходила в себя,- и оглянулся на Железовского, неотрывно глядевшего на виом.
- Где он? - спросил комиссар глухо. Он все понял,
Вместо ответа проконсул вызвал рубку:
- Дайте на обзорный дальновидение.
Изображение в виоме вздрогнуло, зеленовато-голубые световые нити, едва видимые в центре обзорного поля, стали увеличиваться, приближаться, словно спейсер резво устремился к ним в режиме двойного ускорения. ""Нити" превратились в удивительные ажурные сгустки голубого и зеленого огня, напоминавшие живую, шевелящуюся мыльную пену; отдельные "мыльные пузыри" отрывались от нее, двигались некоторое время по замысловатым траекториям и рассыпались роями цветных искр. Создавалось впечатление, будто пространство в этом месте кипит на протяжении десятков миллионов километров.
- Что это? - спросила Боянова, забыв о визита К-мигранта.
Люди в зале постепенно приходили в себя, задвигались, раздались первые голоса, неровные вздохи, восклицания, шорохи, слившиеся в легкий шумок.