Незнакомец оглянулся, встав к землянам вполоборота. Аркаша заметил, что по его сюртуку, по левой поле, стекает вода. Словно бутылка в кармане пролилась. Или насквозь мокрую тряпку там носит. Да только карманов-то на сюртуке и нет. Разве что с изнанки. Да и мокрая тряпка ему зачем? Чтобы лупить незваных гостей? С бутылкой правдоподобней…
Мысли спутались и выпорхнули из головы, когда перед Аркашей предстала вышедшая из реки дева. Сказать, что она была красива – ничего не сказать. Длинные светлые волосы мягким шёлком обрамляли прекрасное лицо, густым водопадом спадая на плечи. Прозрачное, без рукавов, длинное платье, одетое на совершенно голое тело, выставляло на показ идеальные женские формы. Ничем не прикрытые интимные места, где по логике вещей должны присутствовать хотя бы бикини, неотвратимо притягивали взор. Грациозно ступая босыми ногами по берегу, дева приблизилась к лысому. Нежно взяла его под руку, обворожительно улыбнулась и почти пропела:
– Ты же видишь, милый, это не простые смертные. Они Посланники Велеса. Их путь предначертан Отцом.
«Фантомас» опять нахмурился:
– Это меня и пугает. Неизвестно, чего от них ждать.
Будь у него брови, непременно сошлись бы на переносице. А так только две глубокие вертикальные складки разрезали лоб, собрав несколько мелких морщин вокруг.
– Они посланы Им либо во зло, либо во спасение, – продолжала вещать речная дева.
– Тогда забрать их под воду, чтобы миру было спокойнее. И делу конец.
– А если Велес разгневается, коли вмешаешься в его дела?
– Да, ты права. Защищает он их как-то. Волшбой не одолеть.
Поймав себя на том, что не может отвести взгляд от проступающей сквозь платье наготы, Аркаша мысленно выругался. Вроде, помогло. Отпустило слегка. Ровно настолько, чтобы перевести взор… Блин! Теперь он смотрел в большие изумрудные глаза соблазнительницы. Она продолжала мило улыбаться, слегка приоткрыв прелестные коралловые губы. Манящие. Желанные. Безумно хотелось прильнуть к этим губам, ласкать обнажённое тело…
Что происходит? Никогда ведь не реагировал так на баб. Надо взять себя в руки!
Собрав остатки воли в кулак, Аркаша с трудом отвёл взгляд. Помотал головой и решительно поднялся на ноги. С долей злорадства заметил, как дева дёрнулась, словно получила пощёчину. На лицо набежала тень. Разочарована, девочка? А вот знай наших!
Обращаясь к лысому, красавица грустно произнесла:
– И я не могу ничего поделать…
– Мы вам случайно не мешаем? – с вызовом спросил Пырёв, продолжая валяться на простыне в позе загорающего. Ему-то никто солнце не заслонял.
Странная парочка замолчала. Но не Стас был тому причиной. Их внимание привлёк новый персонаж, появившийся со стороны подворья. Это стало ясно по взглядам незнакомцев, метнувшимся в ту сторону за мгновение до того, как раздался торопливый, захлёбывающийся плачем голос Миланы:
– Дядька Водяной! Дядька Водяной! Прошу, не трогай суженого моего. Отдай мне Стаса. Клянусь, что люблю его! Прими от меня любую жертву. Вот, возьми мой поясок с оберегами… Не примешь, назначь другую плату…
Она причитала, растирая ладонями слезы по раскрасневшимся щекам. Смотрела на то место, где находились люди, но в то же время и сквозь них, словно не видела никого. Стремительным движением сорвала с талии тонкий пояс, обвешанный всякими безделушками, с красивой узорчатой пряжкой. Не иначе, работа отца? И вдруг, сильно размахнувшись, решительно швырнула его чуть ли ни в середину реки. Заплаканные глаза с надеждой и отчаянием взирали на воду.
Вид у лысого был изумлённый. Не говоря ни слова, он уставился на плачущую Милу. Лишь минуту спустя, повернулся к Стасу. Прищурился, проговорив:
– Кто же ты таков, что смертные за тебя такие жертвы приносят? Это ж надо, поясок с оберегами!
– Она принесла клятву у воды, – добавила дева. – Не знаю, что может быть сильнее. Повезло тебе с подругой, Посланник Велеса.
– Так, всё! Хорош! – Стас поднялся, держа в руке извлечённый из-под вороха одежды пистолет, который тут же направил на «Фантомаса». – Вы нас не трогаете, мы вас не трогаем. Расстаёмся тихо и мирно. Ясно?
Он отступил к Милане и взял её за руку. От неожиданности та вздрогнула и, кажется, только теперь увидела всех четверых. Её глаза, обращённые к Стасу, засияли неподдельным девичьим счастьем, а на лице вспыхнула радостная улыбка.
Продолжая держать лысого на мушке, Пырёв скомандовал: