Он сделал несколько кругов, наслаждаясь свежим воздухом и мягким рассветным солнцем, а потом вспомнил про Эсме. Целительница уже стояла возле входа в гостиницу и наблюдала за его полетом. Поодаль зрелищем любовались несколько зевак. Пролетев вдоль улицы – от его крыльев поднялся ветер, – Джа-Джинни опустился на мостовую прямо рядом с девушкой. Она рассмеялась, оценив эффектное приземление, и они направились к докам.
По дороге Эсме вдруг спросила:
– Джа-Джинни, как давно ты попал на фрегат?
– Хм… где-то семь лет назад. А что?
– Да так… – Она вздохнула. – Значит, ты не был знаком с Велином?
– Нет, мы с Кристобалем встретились уже после того, как Велин оставил «Невесту». Если ты кого-то хочешь о нем расспросить, то только Эрдана или самого Кристобаля. Но вообще-то с трудом верится, что учитель и опекун не рассказывал тебе ничего о прошлом.
– Он и впрямь не рассказывал… – Эсме растерянно пожала плечами. – Он меня учил целительству и остальным наукам – по книгам, по памяти… большей частью, по памяти. О жизни до Тейравена мы не говорили вообще.
– Тогда спрашивай Эрдана или Кристобаля, других вариантов нет. Однако Эрдан не скажет того, что Кристобаль захочет скрыть. Лучше наберись терпения, и, быть может, капитан сам заговорит с тобой о своей дружбе с Велином.
– А куда мне торопиться? – сказала Эсме и улыбнулась.
Они шли по узкой улочке, разглядывая вывески лавок и мастерских, которых в Лейстесе было предостаточно.
– Ой, смотри!
Восклицание Эсме относилось к толпе на пристани: возле одного из лодочных загонов человек тридцать шумно спорили и размахивали руками.
– Мне не нравятся эти люди, – пробормотала девушка, но крылан уже и сам разглядел их хмурые лица.
Что-то случилось? Скорее всего, «Невеста ветра» не имела к этому никакого отношения, иначе они бы уже почувствовали ее зов, который невозможно было ни с чем перепутать. Тем не менее слишком уж часто собравшиеся посматривали в ту сторону, где в осушенном до половины доке слегка покачивались мачты со сложенными зелеными парусами. Крылан ощутил, как дурные предчувствия гонят прочь его хорошее настроение, и не удивился, увидев в толпе Умберто вместе с несколькими матросами. Он сжал руку Эсме, и они вступили в море недоверия и подозрительности.
– Привет, Умберто! – сказал Джа-Джинни весело и беззаботно. – Что-то случилось?
Тотчас поблизости обнаружился невысокий полноватый человек; его рыжие волосы свисали неопрятными сосульками, а невыразительные водянистые глаза напомнили Джа-Джинни медуз.
– Случилось?! – завопил незнакомец. Крылан только сейчас заметил у него на лбу и виске потеки запекшейся крови. – Меня обокрали!
Дальше хлынул поток невнятных угроз: толстячок то подпрыгивал и сокрушенно хлопал себя по щекам, то принимался грозить кому-то грязным кулаком. Крылан принюхался: от странного человека пахло рыбой и фрегатами… но больше рыбой. Причем тухлой.
Он посмотрел на Умберто, ожидая объяснений.
– Это Свен, лодочный смотритель, – хмуро начал помощник капитана. – Ночью кто-то сломал загон, и пятнадцать лодок исчезли.
Крылан присвистнул. Пятнадцать лодок! Неудивительно, что смотритель не в себе: если пропажу не удастся обнаружить, он будет разорен… Да что там, бедолагу просто разорвут на части те, кто поручил ему присматривать за своими слишком юными питомцами.
– А мы-то при чем? – спросил Джа-Джинни, и смотритель схватил его за плечо.
– При чем? – Свен вращал глазами – наверное, ему казалось, что это выглядит угрожающе. – Да при том, что ночью вышел я глянуть, что за шум на пристани, – а там какие-то ребята, и куртки у них… – Смотритель обвел людей взглядом и последнее слово произнес с трепетом, будто актер на подмостках: – …Зеленые!
Зеленые куртки появились у матросов «Невесты ветра» лет десять назад и поначалу не представляли собой ничего особенного – многие команды придумывали знаки отличия, позволявшие неморякам определять, с кем они имеют дело. Но когда о Кристобале Крейне заговорили все и за его голову назначили награду, «форменная» одежда превратилась в улику, и ее стали надевать лишь в свободных портах. Таких, как Лейстес. Горячие головы вроде Умберто носили свои куртки постоянно, однако их, к счастью, было слишком мало, чтобы посторонние могли что-то заподозрить.
Так или иначе, смотритель предъявил команде «Невесты ветра» обвинение. Все замерли, не сводя глаз с крылана, а он резким движением сбросил руку Свена с плеча и повернулся к Умберто. Второй помощник капитана напустил на себя суровый вид, но Джа-Джинни прекрасно понимал, что тот, как и сам он, в полной растерянности.