— Что ж, — сказал он Реке. — Вот я здесь. Ты убила моих друзей, посрамила мое достоинство, перебросила меня на край света. Чего же ты хочешь теперь? И где же та девочка?
В ответ он слышал только ночные звуки города да плеск волн у молов.
Перкар вдруг понял, что задремал: кто-то разбудил его, пнув ногой. Перкар ахнул и схватился за меч.
— Эй, потише! Гляди-ка сюда! — услышал он молодой голос.
Перкар вгляделся и при свете факела различил молодого воина, одетого, как стражники у ворот.
— Прости, — пробормотал Перкар, все еще сконфуженный.
— Спать на улице — не слишком удачная затея, чужеземец, — предупредил его стражник.
— Я не знаю, куда надо идти, — объяснил Перкар. — Не знаю, где найти ночлег.
— Правда? Разве капитан не сказал тебе?
— Капитан?
— А ты разве не с корабля?
— Нет, — ответил Перкар, поднимаясь на ноги.
Мимо кто-то прошел с фонарем, и Перкар отчетливо увидел лицо ночного стражника — безусое, совсем юное и доброе.
— Нет, — повторил Перкар, — я добирался сюда сушей.
— Сушей? Но тогда стражники у ворот должны были тебе объяснить, куда следует направиться.
— Они сказали мне, что я должен идти к пристани, в Южный город.
— Ты уже почти дошел, — сказал юный воин. — Пойдем вместе. Я обхожу эти улицы и могу быть твоим провожатым.
— Конечно! — с воодушевлением согласился Перкар.
— Идем, и держись рядом, — предупредил его стражник.
После того как они прошли несколько шагов, Перкар вновь заговорил.
— Меня зовут Перкар, я из рода Барку, — представился он.
— Да? Надо же! — ответил юноша. — А меня зовут Ханг, сын Чвэна. А откуда ты родом, чужеземец?
— Из Пастушеских земель.
— Это далеко отсюда?
— Надо месяц плыть по Реке.
— Но ты ведь сказал, что добирался сушей, — с некоторым подозрением напомнил воин.
— От Ньела, — уточнил Перкар. — Я потерял свою лодку в Ньеле.
— Забавно, — проговорил Ханг.
— Почему?
— Я недавно слышал… Ах, взгляни-ка на них!
Ханг перешагнул через двоих мужчин, спавших лицом вниз на мостовой. Похоже было, что это корабельщики. Перкар спросил, почему Ханг также не разбудил их и не предупредил, что нельзя спать на улице.
Ханг фыркнул.
— Это бесполезно — они напились так, что совершенно отупели, — сказал он. — Но я подумал, что ты еще не совсем отупел, и потому разбудил тебя.
— Спасибо.
Юноша пожал плечами и мельком взглянул на него.
— Большинство людей совсем не такие, как чужестранцы, — сказал он. — Мне они кажутся интересными. Моя мать, знаешь ли, тоже была из варваров.
— Она…
— Она была пленницей из племени менгов. Мой отец купил ее и взял себе в жены.
— Купил? — недоверчиво переспросил Перкар, неуверенный, правильно ли он понял услышанное.
— Да, за кругленькую сумму: он уплатил за нее двенадцать королевских. Так он и прозвал ее потом: двенадцать королевских.
Перкар все еще не был уверен, правильно ли он понимает юношу, но вовремя вспомнил совет отца: лучше промолчать, нежели обнаружить свое невежество.
— Я когда-то мечтал отправиться с купцами вверх о реке, чтобы побольше узнать о чужих землях.
— Ясно…
— Для чего ты пришел в Нол?
— Поглядеть на город, — ответил он, не зная толком, что говорить. — Найти работу для своего меча.
Воин кивнул и, как показалось Перкару, взглянул на него снисходительно.
— Тебе следует остановиться в таверне «Подруга Краба». Пойдем, я провожу тебя — и там мы расстанемся.
Они свернули с набережной и пересекли несколько улиц. Наконец воин постучался в массивную деревянную дверь.
— Вот это место, Перкар-из-дальних-стран. Не давай им больше, чем два солдатских за ночь. Запомни это хорошенько!
— Спасибо, запомню, — сказал Перкар.
Дверь отворили, и ночной стражник ушел. Дюжий детина стоял в дверном проеме, буравя Перкара испытующим взглядом.
— Наемник из варваров? Держи эту штуку в ножнах, ясно тебе? Тут таких, как ты, немало, я уж знаю, как с вами надо обходиться. У тебя нет здесь родичей, земляков, знакомых, которые тебя будут тут искать и мстить за тебя? Верно?
Перкар нахмурился, услышав скрытую угрозу, но промолчал. Эти люди не имеют представления ни о Пираку, ни о достойном поведении, хоть и называют его варваром. Ему следует попросту молчать и слушать, пока не станет понятно, как держать себя с ними.
— Мне нужен ночлег, — пробормотал Перкар. — Я весь день провел в пути.
— Плати четыре солдатских — прямо тут, у порога, — буркнул детина.
Перкару хоть это по крайней мере было ясно: он прежде никогда не имел дело с металлическими деньгами, но участвовал в обмене, где все приравнивалось к количеству бычьих голов.
— Один солдатский — это все, что я могу уплатить.
— Тогда убирайся отсюда, — отрезал детина. — Хотя для альбиносов мы делаем скидку. Три солдатских.
Они сошлись на двух, как и подсказывал стражник. Перкар вошел во внутренний дворик, он показался ему довольно уютным, потому что напоминал большой зал дамакуты — здесь также стояли столы, а вдоль них — скамьи. Тут сидело много мужчин и женщин, они ели и пили из больших глиняных кубков.
— Можешь занять вон ту комнату в углу, — сказал детина. — Пинта пива или вина стоит один солдатский. Скажи разносчику, чего тебе принести.
— Куда мне следует пойти, чтобы отыскать работу? — чуть поколебавшись, спросил Перкар.
— Знаю-знаю. — Детина тяжело вздохнул. — Оставайся тут и держи эти ножны на виду. Если придет вербовщик, он сразу тебя заметит.
— Спасибо, — сказал Перкар.
Уставший от вида города, от его звуков и запахов, он пробрался сквозь толпу к двери, на которую указал ему детина. Она вела в комнату, что была чуть шире амбарного отсека, но там было ложе и небольшая лампа. Перкар затворил дверь, повозившись, нашел задвижку и заперся. Он плюхнулся на замызганный соломенный тюфяк, пахнущий пивом и потом. Раздумывая о том, почему город столь огромен, а комнаты в нем так малы, Перкар, несмотря на вонь и шум снаружи, погрузился в глубокий, благодатный сон.
VIII
НА ДВОРЦОВОЙ КРЫШЕ
Гана на следующее утро Хизи в библиотеке не застала, и ей было понятно, что это значит: он ушел в город, где затевает ее побег. Она еще не вполне освоилась с этой мыслью; поздно ночью она бродила по внутреннему дворику, крепко сжимая статуэтку женщины из племени менгов. Каким-то образом эта странная полуженщина-полулошадь помогала Хизи понять, что покинуть Нол, уйти из дворца — затея вполне возможная. Но сомнения все еще не рассеялись вполне. Куда она пойдет, чем займется? Она уже не будет принцессой, за которой ухаживают слуги. Она только это и знала, да еще книги в библиотеке переписывала. Где понадобится ее умение обращаться с книгами? Может быть, в Болотном Королевстве, там могут быть библиотеки… Но Болотное Королевство слишком близко к Реке, оно входит во владения Реки. Имеют ли менги библиотеки? Вряд ли…
Всю ночь Хизи провела в страхе и надеждах и под конец поняла, что, если не убежит, будет жить в подземелье и превратится в демона наподобие того, что она разбудила. Там ее не ждет ничего хорошего, в том затопленном, ужасном месте тоже нет книг.
Надежда шептала ей, что Ган обязательно что-нибудь придумает, надежду вселяла статуэтка, изображавшая существо свободное, ничем не связанное.
Хуже всего было то, что пока ее друзья действовали, сама Хизи была совершенно беспомощна. Годы она провела, разузнавая, как избежать уготованную ей судьбу, и вот теперь вновь оказалась во власти обстоятельств. Утро она провела, лениво перелистывая книги, глаза ее лишь скользили по строчкам. На месте Гана сидел упитанный молодой человек из Двора Бабочек; там, в коллекторе, работали наемные библиотекари, которые посылали им книги. Он был любезен и рассеян и ничем не мог помочь Йэну, который явился в библиотеку около полудня. Разумеется, Йэн поспешил обратиться за помощью к Хизи.