Она пожала ему руку и пожелала счастливого пути. Тому ужасно хотелось поцеловать ее на прощание, но он снова не решился. Он пообещал, что никогда ее не забудет, и действительно, он помнил ее первые минут пять, пока не увидел перед собой большой и прекрасный мир. Однако, хотя она и не занимала теперь все его мысли, я рад сообщить тебе, что в сердце его не было места кому-то другому.
И вот он стал спрашивать всех рыб в море и всех птиц на земле, но никто не знал, где находится Сверкающая стена.
Но вскоре показалась стая буревестников, а ведь они — цыплята матушки Кэри, и Том крикнул:
— Не знаете ли вы дорогу к Сверкающей стене?
— Тебе нужна Сверкающая стена? Летим с нами! Матушка Кэри посылает нас по морям-океанам, чтобы мы указывали дорогу всем птицам, летим скорее!
И вот Том помчался вместе с буревестниками на северо-восток, прямо по ветру, который дул изо всех сил и нес их над бурунами, над бурными волнами, как стаю летающих рыб.
Вскоре они увидели нечто ужасное — огромный корабль, попавший в глубокую впадину, паруса и мачты у него накренились так, что окунались в воду, волны раскачивали его из стороны в сторону, палубы у него были выдраены до блеска, и на борту не было видно ни одной живой души.
Буревестники подлетели к кораблю и огласили воздух жалобными стонами, им было жаль потерпевших крушение, а кроме того, они надеялись найти в воде куски солонины. Том же забрался на борт, хотя ему было страшно и грустно.
И что же? Он увидел, привязанную к мачте колыбельку, а в колыбельке спал младенец.
Том подошел к колыбельке, но вдруг из-под нее выскочил маленький черно-коричневый терьер, и залаял на Тома. Как ни старался Том, он не мог взять младенца! Конечно, пес не мог причинить Тому вреда, но он не подпускал его к ребенку. Долго кружили они по палубе, пока на них не обрушилась огромная зеленая волна, унесшая в воду всех.
— Малыш, малыш! — закричал Том. И замолк.
Он увидел, как колыбелька медленно опускается на дно, как по-прежнему улыбается во сне ребенок и как к нему спешат феи воды, берут его осторожно на руки и уносят — куда? Конечно, на остров, где живут дети воды.
А что же было с собакой?
Попав в воду, пес начал изо всех сил рваться наверх, кашляя и захлебываясь, и наконец он так раскашлялся, что выскочил из своей земной шкуры и превратился в водяную собаку. Тут он стал носиться вокруг Тома, прыгать по волнам, огрызаться на медуз и рыб, а потом он помчался за Томом и уже не покидал его.
И вот они отправились в путь вместе, и плыли, плыли, пока не увидел стаю мелких рыб, которые поедали дохлого кита.
— Они покажут тебе дорогу, — закричали буревестники, — мы не можем лететь на север, там холодно, там айсберги, холод застудит нам лапы. А эти глупые рыбешки плавают повсюду.
Том и буревестники попытались отвлечь рыб от их занятия, но они так усердно объедались, что ничего не слышали.
— Эй вы! — закричали наконец птицы. — Помогите ему, а не то матушка Кэри вас накажет!
— Ну-ка, покажись! — сказал старый толстый окунь, подплывая к Тому. — Мы, конечно, любим поесть, но мы не ленивы, и если надо, то поможем. Расскажи-ка мне, где ты был да куда плывешь.
Том вежливо ответил на вопросы, чем доставил удовольствие старику, и тот похвалил его за храбрость.
— Не всякий добирается до наших мест в одиночку! — сказал он.
— Поплыли, дружище, — наконец сказал он. — На сегодня я наелся, пора и доброе дело сделать, тем более что это для матушки Кэри.
И вот уже перед ними возвышается Сверкающая стена, сквозь туман и бурю видно ее сияние. Но перед ней бушуют волны, в волнах видны ледяные глыбы, временами они налетают друг на друга и растирают друг друга в порошок! Тому стало страшно — как бы и его не стерло в порошок!
Но тут летучие рыбы подхватили Тома с псом и перелетели через льды, и мимо ревущих волн, мимо гремящих глыб, и поставили их на ноги у подножья Сверкающей стены.
— А где же ворота? — спросил Том.
— Здесь нет ворот.
— Что же мне делать?
— Ныряй под плавучую льдину, если храбрости хватит.
— Не за тем я столько плыл, чтобы повернуть назад, вперед!
— Что ж, счастливого пути тебе, малыш, — прокричали рыбки. — Мы сразу поняли, что ты стоящий парень!
— А разве вы со мной не поплывете?
— Нет, нам нельзя, нельзя, — запричитали рыбки.
И вот Том нырнул прямо под огромную белую глыбину, заменявшую врата, которые еще никогда не открывались, и поплыл под ней в кромешной тьме, по самому дну ледяного моря, и так плыл он семь дней и ночей.
И ему не было страшно.