Катя помчалась домой и отрезала небольшой ломтик чёрного хлеба, который Славка быстро запихал в рот и проглотил, казалось, даже не прожевав.
Как-то раз Катя и Маша кувыркались на лужке, и вдруг Маша стремительно кинулась к чему-то, лежавшему в траве. Это оказалось неизвестно откуда взявшимся яблоком, загнившим сбоку: ведь в то лето из-за вымерзших садов не было ни яблок, ни ягод. Маша с такой жадностью вцепилась в него зубами, что стала похожа на голодного зверька, наконец получившего пищу. Катя с удивлением смотрела, как в одну минуту в Машином животе исчезло яблоко вместе с гнилью.
Однажды, вернувшись с прогулки, она увидела, что мама лежит на кровати и стонет, а около неё хлопочет тётя Аня.
- Аня, - услышала Катя слабый мамин голос, - если я умру, постарайся дать Катеньке высшее образование.
У Кати что-то оборвалось внутри, даже слёз не было, а какой-то холод дохнул в лицо, потом проник внутрь, и она опустилась на пол, прижавшись к стене.
Девочка очнулась, когда около маминой кровати сидела сельский фельдшер, которая приходила делать Кате прививки.
- Это от переутомления, - сказала она, - полежите дня три и принимайте эти порошки. Всё будет хорошо.
Фельдшер выписала рецепт, попрощалась и ушла.
- Больше я никуда не отпущу маму, и она будет брать меня с собой, - думала Катя. - Я буду защищать маму от опасности или погибну вместе с ней.
С тех пор Катя ездила с мамой в районный центр на ежегодные конференции учителей, волновалась, когда мама долго не приходила с педсоветов, и однажды в дождливую осеннюю ночь девочка, не выдержав, пошла в школу, бесстрашно пройдя через кладбище в кромешной тьме, так как этот путь был короче. Тревога, навсегда поселившаяся в сердце ребёнка, подавляла страх.
В конце августа пришло письмо от папы. Его принёс хромой дурашливый парень, которого прозвали «молодой», за то что он каждый месяц женился то на одной, то на другой девице. Молодые жёны, прожив с ним меньше месяца, выгоняли его, и он женился снова. Он ходил по селу с большой почтовой сумкой, которая от его хромоты взлетала и шлёпала его по попе. «Молодого» все и ждали и боялись: ждали письма, а боялись похоронки с фронта.
Читать письмо от папы сошлись все соседи, им было интересно, как живут их близкие там на фронте. Оказывается, все эти два военных месяца их обучали стрелять из огнестрельных орудий и только сейчас отправляют на фронт. Папа писал это письмо как раз перед отъездом.
Наступили тёмные, дождливые осенние дни. Снег шёл и таял, было сыро и холодно, поэтому дети-дошколята сидели по домам и слушали рассказы взрослых о войне.
Как-то раз в доме, где жила Катя, вечером собралось много женщин-соседок. Они уселись за большим обеденным столом и начали свою беседу. Катя тихонько пробралась под стол, села на пол и начала слушать. Одна из соседок рассказывала от своего лица о случае, который она услышала от инвалида, вернувшегося с фронта залечивать свою рану.
- «…Нас было десять человек. Всем приказали разуться и нести сапоги вместе с вещевым мешком. Потом нам завязали глаза, приказали взяться за руки, и повели через какой-то ручей. Вода в нём была густой, а дно скользкое и неровное. Отойдя от ручья метров сто, всем развязали глаза, и мы увидели, что наши ноги почти по колено были в крови»…
- И когда только перестанут крошить людей?! – воскликнула мама.
Катя с закрытыми глазами ясно увидела, как какая-то машина мелко крошит людей, стоящих перед ней в очереди, а ярко-красная кровь струится, образуя небольшую речку, по которой шли солдаты с завязанными глазами.
От страха Катю стошнило прямо под столом. Мама извлекла её оттуда, напоила молоком и уложила спать. С тех пор Кате долго снился один и тот же сон, в котором по их улице шли фашисты, но не люди, а олени с большими ветвистыми рогами, которыми убивали людей, а по их копытам, журча и переливаясь, текла кровь. Катя пряталась от них у стены под окном, подсматривая на улицу, и ей было так страшно, что она просыпалась, вылезала из своей кроватки и лезла на кровать к маме, чтобы там доспать спокойно.
В начале зимы в село начали приезжать люди. Их называли беженцами, потому что они убегали от войны. Приехали из Москвы девочки со своими мамами Они жили напротив Катиного дома, и она быстро подружилась с ними, хотя они были уже школьницами. Дома у Кати тоже появились друзья, к ним поселили мать с двумя дочками, Хелли и Вальве, и мальчиком Женей, который потерялся во время бомбёжки, и они взяли его с собой. Все трое были старше Кати, но какие-то трусливые: вздрагивали, если на пол падало жестяное блюдо, боялись грозы. Глядя на них, Катя тоже стала бояться грозы особенно, если гром был сильным, потому что Хеля и Валя говорили, что это очень похоже на войну.