Ирина Сапожникова
Москва, война, детство
Вступление
Однажды в компании сверстников я высказалась в том духе, что самым счастливым временем в жизни считаю детство. Мгновенно, по затуханию шумной беседы почувствовала дружное несогласие, попыталась поправиться — раннее детство.
Судя по реакции друзей, по меньшей мере, половина из которых росла без отцов, мое счастливое военное детство — исключение. Однако, всякое исключение или случайность, возможно, есть лишь непознанная закономерность.
Ирина Сапожникова, 1944 г. Фото М. Рыба
Отец
Сколько себя помню, всегда жила вблизи Московской консерватории (МГК). Это было связано с работой моего отца, Сапожникова Николая Федоровича — инженера-энергетика, проработавшего в консерватории более полувека.
Поступив на работу в МГК в 1937 году в возрасте 27 лет, отец начал с того, что провел серьезную реконструкцию и усовершенствование электрооборудования консерваторских помещений. Он перевел энергообслуживание здания в полуавтоматический режим, введя при этом множество соответствующих тому времени технических новшеств и собственных рационализаций. В результате был заложен фундамент электротехнического обеспечения МГК на перспективу, что особенно стало очевидным и важным в трудные годы войны 1941 — 1945 г.г. при катастрофическом недостатке специалистов, средств и материалов.
В начале войны часть консерватории была эвакуирована в Саратов. В Москве были оставлены несколько десятков профессоров, студенты старших курсов, руководство, технические службы и мой отец в качестве единственного грамотного инженера. Свою семью — маму, меня и сестру, в эвакуацию отец не отправил, полагая, что без него мы погибнем.
Жизнь консерватории, даже в самые тяжелые для Москвы дни, когда немцы вплотную подошли к столице, не останавливалась ни на минуту. В неотапливаемом помещении Большого зала проходили концерты, и многие слушатели уходили на фронт прямо оттуда. Энергетическая сеть МГК во время войны была исправной и работала бесперебойно. Для консерватории это означало в тот период не только поддержание творческой потенции, но и обеспечение всей ее жизнедеятельности и сохранности, а для моего отца это было время беспримерного труда. Я была еще очень маленькой и сама помню только то, что отец приходил домой с работы, как правило, поздно ночью, а иногда — под утро.
Сохранился документ по предоставлению Сапожникова к медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 г.г.» В восьми пунктах неполного, как сказано, перечня его заслуг просматривается масштаб его деятельности. Вот выдержки из этого перечня:
«… В трудных условиях военного времени, при недостатке рабочей силы и почти полном отсутствии квалифицированных энергетиков Н. Ф. Сапожников обеспечивал нормальную работу всего электрохозяйства.… Н. Ф. Сапожниковым были оборудованы все бомбоубежища вентиляционными установками и энергопитанием, оборудована светомаскировка на всю осветительную арматуру. Во время налетов вражеской авиации была обеспечена телефонная связь всех чердаков здания Консерватории с дежурным помещением пожарной охраны, была создана новая противопожарная насосная установка с резервным мотором к пожарному насосу…». Последнее хочу пояснить.
Известно, что во время бомбежек, особенно в первые годы войны, на город опускались сотни зажигательных бомб, и люди поочередно дежурили на крышах своих домов и учреждений, чтобы вовремя собрать и загасить «зажигалки». Однажды на крышу МГК попало сразу 17 зажигательных бомб. Над Большим залом начался пожар, с которым пришлось долго бороться. Пожарные, сотрудники, в числе которых был и мой отец, героически тушили и пожар, и зажигалки. Были раненые. Этот случай заставил Николая Федоровича немедленно придумать и собрать противопожарную установку с автоматической подачей средств гашения непосредственно на крышу. Эта установка обеспечила быстроту и безопасность ликвидации последствий воздушных налетов противника, и ее успешно использовали до конца войны.