— Они и вправду какие-то бесконечные, эти три мили, — ворчливо проговорил другой девичий голос. — Всё едем-едем… Уж кажется, пешком и то быстрее было бы. Стю, а ты не можешь у них вон спросить, далеко ли ещё? — Из окна высунулась худенькая загорелая рука и махнула в сторону бесконечной человеческой реки, которая всё обгоняла и обгоняла их застрявший на мели-обочине корабль.
— Молли, да они и сами, наверно, не знают, — проговорил стоявший снаружи.
— Но их же много, — чуть капризно проговорила невидимая Молли. — И прям-таки никто из них не знает?
— Хорошо, сейчас спрошу. — Мягкая улыбка скользнула по лицу Стюарта, и он быстрым шагом направился к ближайшей проходившей мимо группе. — Чуваки! До фермы Ясгура далеко ещё, не знаете?
— Мы не отсюда, — отозвался кто-то из середины. — Но говорят, что ещё пара-тройка миль. Главное, не сворачивать никуда.
— А что, проблемы? — вступил в диалог ещё один голос.
— Да вот… — Парень махнул рукой в сторону машины. — Одолжили машину, чтоб на фест попасть, а она выдёргивается. С утра на ней тащимся…
— А откуда?
— Из Нью-Йорка.
— Так вы счастливчики! — засмеялись в ответ. — Мы вообще из Чикаго уже третий день едем. Машину час назад вон бросили — тоже барахлит…
— И не побоялись? — Молли даже высунулась в окно и с интересом заблестела тёмно-карими глазами.
— А чего бояться-то, малышка? Что с ней случится?
— А вдруг не найдёте?
— Найдё-ё-ём…Мы её пометили. — Последняя фраза прозвучала уже из некоторого отдаления.
Парень обернулся к своим спутникам:
— Может, и мы, а?..
— Ты что, чокнулся? — Водитель недоверчиво воззрился на него из-за руля. — А девчонки? Ты о них подумал?
— Ты как-то поздно вспомнил о девчонках, тебе не кажется? — саркастически заметил Стюарт. — Чья была идея поехать на фест?
— Вообще-то нас Чарли должен был встретить…
— Где и когда? Ты его где-то видишь? — Стюарт обвёл рукой вокруг. — Доберёмся до места, найдём его, всё расскажем…
— А машина? — снова подала голос с заднего сидения Флоренс. — Она ведь чужая…
— А что машина? Вон, чуваки свою бросили — и не парятся…
— Ну это вообще-то их проблемы, — не унимался сидевший за рулём. — Может, им по кайфу свои машины посередь чужого штата бросать…
— Льюис, — с еле заметным раздражением проговорил Стюарт, — чего ты тормошишься? Ты что, из-за какой-то долбаной машины откажешься послушать Grateful Dead? Откуда в тебе эта меркантильность?.. Что с ней станется-то, а? Пометим её тоже и пойдём. Вернёмся — найдём… Мы и вправду ни на что не успеем, если так рядиться будем.
— Стюарт, ты, конечно, идиот законченный, — беззлобно выругалась Флоренс, — но я пойду. Молли, ты как?
— А что Молли-то? — с оживлением отозвалась кареглазка. — Раз мы так влипли, то пойдём… Не возвращаться же. Надеюсь, нам всё-таки помогут…
— Вы что, спятили?… — начал было Льюис, но на его отчаянную реплику никто не обратил внимания. Задние дверцы почти одновременно распахнулись, и из машины вышли две молоденькие, не старше двадцати лет женщины. Роскошные распущенные волосы обеих перехватывались расшитыми бисером повязками. На одной были кожаная, так же расшитая бисером свободно ниспадающая светлая блузка без рукавов и джинсы, на другой — оригинальный наряд в виде полотнища из двух сшитых по углам объёмных пёстрых шалей. На запястьях можно было заметить чёрные широкие резинки. Наряды каждой завершали мягкие кожаные мокасины. Любому случайному свидетелю перепалки сразу бы стало ясно, о каком состоянии и возможной помощи шла речь: обе женщины были беременны и находились на последних сроках.
Льюис с досадой хлопнул по рулю и также вылез из машины. Втроём они обступили Стюарта, что-то писавшего крупными буквами на мятой половинке грязной бумаги. Закончив, парень пристроил записку с внутренней стороны стекла, чем-то её прижал, затем повернулся к наблюдавшим и весело спросил:
— Ну и чего вы такие напряжённые? Всё о’кей будет, расслабьтесь. Возьмём воду, пыхнем на дорогу— и пойдём. Кстати, хорошая мысль… — Стюарт полез в карман потёртых джинсов, достал оттуда пакетик с мелко нарезанной марихуаной и полоску бумаги, ловко свернул на крыше папиросу, поджёг её и, сделав первую затяжку, передал Молли. Та втянула в грудь воздух, стараясь не дышать носом, затем, задержав дыхание, секунд через десять выпустила дым из ноздрей. Лицо расплылось в мечтательной улыбке. Молли закрыла глаза и передала «косяк» Флоренс — девушке, одетой в шали.
Льюису достался уже окурок, но он, ничуть не смутившись, вытащил из кармана джинсов чуть обгоревшую спичку, ловко согнул её пополам, чуть надломив при этом, вставил в окурок и, хитро подмигнув остальным, со словами «Аэроплан Джефферсона!» докурил оставшееся, затем, также хитро-блаженно улыбаясь, пропел: