Концерт начался и предсказуемо, и неожиданно — с выступления «Frostbit Blue». Стюарт слышал кое-что об этой группе и был приятно удивлён тем, что именно она открывала первый день и весь фестиваль. То, что «Frostbit Blue» выступали первыми, казалось хорошим знаком: эта команда славилась тем, что часто открывала концерты старых звёзд рок-музыки, и всегда делала это качественно, добротно и в духе славных прошедших времён. Стюарту не приходилось ранее слышать их записей и бывать на концертах, но по нескольким интервью гитариста Ника Гравелдинга, фанатевшего от Би Би Кинга, «Крим» и южного рока, он успел составить о группе хорошее впечатление и сегодня был даже рад возможности подтвердить его или опровергнуть. «Sweet Mary Jane» и «You’ll be crying», которыми они начали выступление, звучали очень обнадёживающе. Каждой нотой, звуком и аккордом Ник словно перекидывал мостик от старого Вудстока к новому, лукаво приговаривая: «Нет, парни, не зря мы открывали недавно концерты „Степпенвулф“… не зря нас Чарли Дэниэлс звал на разогрев». Звук был не до конца отлажен, слова песен частенько терялись в гитарном звучании, но музыканты возрастной категории «слегка за тридцать» играли в своё удовольствие и, главное, получали его. Их не смущала немногочисленная, в несколько десятков человек толпа на площадке, рассчитанной на тысячи. С виду выступление напоминало дружеский сейшн, устроенный для своих на открытом воздухе, и слушателям было совершенно всё равно, забивает гитара вокал клавишника или нет; они просто стояли и сидели и наслаждались дуэтом соло-гитар и прорывавшемся сквозь них порой хорошо отрепетированным трёхголосьем. Стюарт оглянулся, поискал глазами Флоренс — людей по-прежнему было не очень много — и, не найдя, с сожалением подумал: «Жаль, что она не здесь… Как хорошо было бы, если б она сейчас была рядом! Вот чем не доказательство моих слов — Ник Гравелдинг, играющий как Дуэйн Оллмен, если бы ему пришлось выступать тридцать лет назад… И людям вон нравится». Настроение заметно улучшилось, и он благодарно засвистел вместе со всеми в конце финальной «The preacher».
Их можно было слушать хоть до утра, но, увы, это был не их концерт — музыканты всего лишь его открывали. Получасовое выступление «Frostbit Blue» закончилось быстро, и вместе с ними исчез и волшебный невидимый мостик, что, казалось, так прочно связывал настоящее и прошлое. Один за другим их сменило несколько вытащенных из разных клубов Центрального Нью-Йорка исполнителей, ни один из которых не оставил в памяти Стюарта никакого следа. Имена были маловыразительны, равно как и музыка, пытавшаяся успеть сразу за всеми модными течениями. Фестивальный вектор отклонялся всё дальше от заявленного в начале, и когда на смену «Rattlebasket» с Джейком Бангером во главе — группы, игравшей «что-то среднее между кайфом и хаосом» — вышли миннесотские глэм-рокеры «Flipp», воскресавшие времена «Нью-Йорк доллз» и «Слэйд», это уже не удивляло.
Наблюдая за концертной чехардой и пытаясь её понять, Стюарт вдруг поймал себя на необычной для него мысли: может, такой с виду кажущейся пестротой организаторы стремились показать весь путь, пройденный рок-музыкой за эти тридцать лет, со времён наивно звучащих фолкников? Если это было действительно так, то всё становилось на свои места… Однако явление «3rd Bass» — успешных, известных — повергло его в недоумение. Толпа, уже к тому времени изрядно прибавившая в количестве и соответственно «омоложенная», приветствовала их радостными криками, но это был хип-хоп, который здесь смотрелся также неуместно, как если бы они выступили, к примеру, на «Оззфесте». Чем думали организаторы, так составляя концертное расписание сегодняшнего дня, для Стюарта, естественно, осталось загадкой, которую он даже не пытался разрешить.
К счастью, это недоразумение — Стюарт искренне надеялся, что оно было первым и последним — закончилось относительно быстро, и через каких-то полчаса хип-хоперов сменили альтернативщики «Vertical Horizon». Эти музыканты были на подъёме. Они наконец-то, после восьми лет поисков, нашли свой стиль и «своё лицо», пробились к массовому слушателю, их третий альбом и синглы из него смогли покорить американские чарты, их знали и встречали на «ура», поэтому концерт начался с воодушевляющей «You’re a God». Это вполне отвечало подсознательным желаниям каждого из собравшихся, поэтому и публика реагировала соответствующе. Краем глаза Стюарт заметил, как от задних рядов к передним, а затем обратно начали передавать по рукам какую-то блондинку в коротком обтягивающем платье, усеянном блестками. Она взмахивала руками — то ли в такт песне, то ли удерживая равновесие — и глупо-восторженно улыбалась. Со стороны казалось, что девушка словно медленно плывёт над толпой, наслаждаясь её непредсказуемым течением. Стюарт проводил глазами её очередное перемещение и хмыкнул: что ж, народ веселится… А то, что от выступления был не в восторге какой-то Стюарт Макги, относилось к его личным проблемам и вкусам — так, по крайней мере, сказал бы ему любой посетитель фестиваля.