Его не перебивали. Казалось, они оба затаили дыхание на то время, пока он рассказывал — по крайней мере, Стюарт чувствовал, что рассказывает это словно на одном выдохе, без всяких пауз, монотонно, и лишь благодаря этому ему удалось рассказать всё до конца. Вечернего холода не чувствовалось. Когда он закончил, Флоренс ещё некоторое время стояла без движения, затем медленно развернулась, подошла и в одном жесте сняла с плеч китель и протянула ему. Стюарт принял его. Всё происходило в молчании, да и никакие слова тут не были нужны. Этого и следовало ожидать, и это было ещё не самое худшее, что могло произойти.
Они снова пошли к гостинице, однако Стюарт чувствовал, как увеличивается расстояние между ними, несмотря на то, что Флоренс, как и до этого, шла рядом. Но это была обманчивая близость, как обманчивым было и тепло её плеч, которое на какую-то секунду согрело его через собственный китель и улетучивалось с каждым шагом. В эти минуты китель казался ему тем самым крестом, который он в одиночестве тащил на свою Голгофу без всякой надежды на какую-либо помощь или хотя бы даже на участие. «А ты хотел что-то другое?» — ехидно спрашивало у него подсознание, и Стюарт не знал, что можно ответить на это ехидство. Если бы ему сказали, что Флоренс могла вернуть китель совсем по другой причине, он бы в это, наверное, даже не поверил бы.
Лишь у самой гостиницы Флоренс нарушила молчание.
— Странная вещь, — тихо заговорила она, остановившись возле крыльца. — Мне сейчас пришло в голову, что первый Вудсток не смог бы состояться, если бы не армия.
Стюарт даже не успел сообразить, что на это можно ответить. Где-то в стороне резко и коротко хлопнуло, будто воздух разорвало чем-то тяжёлым и гулким, и тут же послышали беспорядочные выстрелы. Лихорадочно просовывая руки в рукава кителя, Стюарт побежал на такие знакомые звуки.
За первым же углом он чуть не сбил с ног бежавшего навстречу человека.
— Твою мать!.. Капитана не видел?
Стюарт признал по голосу Патрика.
— Нет. А что такое?
— Кто-то снаружи кинул осколочную мину.
«Что, уже?..» — «Так ведь ещё рано…» — «Мать твою, Курц, мы же так не договаривались!» — «Почему осколочная?»
— Кто-нибудь пострадал?
— Тим ранен. Осколком задело.
— Серьёзно?
— Не очень. Руку разорвало. Жить вроде будет.
— Какого дьявола вы вообще лазили возле периметра?
— Не ори, мы посты проверяли! Должен же кто-то работать, пока вы развлекаетесь! Где капитана можно найти?
— Ты у него в кабинете был?
— Ещё нет.
— Тогда давай туда: я не видел капитана на концерте. Я отведу Тима в санчасть и тоже подойду.
Глава 5
«Побочный ущерб»[31]
При виде Рассела, угрюмо рассматривавшего карту в собственном кабинете, Стюарта вновь охватило необъяснимое чувство, что всё произошедшее сегодня, включая внеплановую мину, очень хорошо подстроено. Но это по-прежнему оставалось на уровне предчувствий, и Стюарт прекрасно понимал, что они вызваны главным образом его изначальным знанием о постановочном бое. Внешне же капитан не давал никакого повода усомниться в том, что что-то идёт не так: настолько встревожено-озабоченный вид трудно было сымитировать.
— Что докладывают часовые? — не отрываясь от карты, сухо осведомился он у Патрика после того, как поинтересовался состоянием Тима. — Им удалось засечь выстрел?
— Направление два часа, судя по звуку.
— И эхо машины тоже с той стороны?
— Так точно, сэр.
— Старшего звена ко мне. Того, что охраняло колонну.
Патрик опрометью бросился из кабинета, едва не сбив с ног запыхавшихся Флоренс и оператора, которые уже возникли в дверях.
— Макги, временно примете командование над группой Фоксли, — словно не заметив журналистов, бросил Рассел, мельком глянув на Стюарта, — и сразу начинайте готовиться. Как только «Кобра» засечёт машину, выдвигайтесь. Будете старшим.
— Сэр, мы никого больше не привлекаем?
— Кроме нас в операции участвует ещё Дженсен со своей ротой. Этого вполне достаточно. Нечего другим знать, что на нас тут нападают.
— Простите, капитан, — раздался голос Флоренс, — что происходит? Вы уже что-то знаете?
Рассел наконец-то поднял голову и бросил в её сторону весьма красноречивый взгляд, однако ответ прозвучал сдержанно и даже с некими нотками армейского дружелюбия:
— Кто-то кинул мину в расположение нашей базы. Один человек ранен.
31
«Побочный ущерб» — так американские военные в Косово называли случайные потери среди мирного населения во время боевых операций.