Все эти мысли настолько меня измучили, что я сам не заметил, как заснул под мерное гудение самолетных моторов.
Мне так и не удалось поговорить с отцом. Нормально поговорить. Ту короткую вспышку гнева с его стороны, что возникла при единственной попытке с моей стороны узнать о себе хоть что-то, я, успокоившись и все взвесив, решил не брать в расчет. Все же я достаточно сильно огорошил его своими расспросами. Но потом Дэн уехал, и вот уже несколько дней его не было. Я понимал, что дело, скорее всего не во мне, но подсознательно склонялся к мысли, что он меня избегает.
Поначалу все было нормально. О том, что скоро буду дома с гостями, я сообщил своим еще из Лондона. Говорил я с матерью, но слышал, что Дэн где-то рядом и комментирует мою склонность подбирать страждущих. Весело, по-доброму, как обычно. Я передал ему привет, мама посмеялась над отцовским брюзжанием, в лицах изобразила гипотетическую картинку встречи моих новых юных друзей с Шелли и Келли, мы повеселились вместе. Ни на мгновение у меня не возникло ощущения, что дома что-то не так, или что мне и моим гостям могут быть не рады.
Отец позвонил мне, когда самолет уже сел, чтобы убедиться, что высланные за нами машины не опоздали. И снова ничего, кроме радости предстоящей встречи я не услышал в его голосе. Ни тогда, ни позже, когда мы, уставшие после перелета, ввалились в дом. Каролина, умница, сразу поняла, что из себя представляют родители Ди, и заняла их светской беседой. Уже минут через десять они вовсю чирикали с миссис Уотерленд о дизайне интерьеров, неугомонных тинэйджерах и тяжелой доле работающих женщин. Шелли и Келли, повисев на мне положенное для неприличия время, увели Диану и Джо показывать им их комнаты. Демиан и Нэнси, едва поздоровавшись, отправились отдыхать. А я рассказывал Дэну, как нашел Джо. Отец от души посмеялся над хваткой юной Марии Перес, похвалил Демиана, покивал, давая понять, что и не сомневался в способности Шарля разрулить любую ситуацию. В общем, как всегда, слушал мои последние новости со спокойным интересом стороннего наблюдателя. Все изменилось, едва я упомянул Питера Уитлрока. Сначала Дэн просто нахмурился, словно что-то припоминая, когда я рассказывал, как Питер помог нам в самолете успокоить Джо. Но как только речь зашла о встрече с Шарлем и о парне по имени Вел Дебритеанна, лицо отца превратилось в маску. Он все так же вежливо поддакивал, делая вид, что слушает меня, но мыслями явно унесся куда-то очень далеко. Потом резко прервал мой рассказ, извинился перед гостями и, сославшись на срочные дела, удалился. Я тогда не придал этому значения. В любом случае, я не собирался с места в карьер устраивать ему допрос, да и ушей кругом было много. Я подумал, что поговорю с ним позже.
Каролина повела родителей Дианы в гостевой домик. А ей самой еще над океаном стало хорошо, так что девочка уговорила меня пойти искупаться. Начало нашей зимы — не самое лучшее время для плавания в океане, поэтому я повел ее в крытый бассейн с морской водой. Сестры попытались потащить и Джо, и тот поначалу с радостью согласился, но в воду входить отказался категорически. Зато за мной и Ди наблюдал с таким восторгом во взгляде, что мы невольно, получив такого благодарного зрителя, устроили настоящее шоу на воде. Я еще в Лондоне, заметил, что девочка плавает, как будущая чемпионка, и лишний раз озлился на ее родителей, которые не дали возможности развить такой талант. Для себя я твердо решил, что представлю ее в спорткомитете и приложу максимум усилий к тому, чтобы юная британка вошла в австралийскую сборную.
Смена часовых поясов вымотала даже меня, и после купания мы все отправились досыпать. А когда проснулись, мама сказала, что отец уехал по срочным делам в Сидней. Я удивился. Каролина тоже недоумевала и нервничала. Сказала, он кому-то звонил, а потом сорвался с места, но пообещал постараться поскорее вернуться.