После смерти Менеса – история, кстати, довольно темная, возможно, к гибели фараона приложили руку другие ашеры или его воспитанники – созданное им сообщество незамедлительно распалось. Однако уцелели записи и сама идея. Ведь остались ученики Менеса, а жили они, сама понимаешь, долго – некоторые по семь-восемь сотен лет. Естественно, они знали о существовании других ашеров, и передавали знания собственным питомцам. А поскольку ученики фараона разбрелись по свету, то и сведения о Даре и об ашерах разнеслось по разным уголкам тогдашней Ойкумены.
Один из учеников Менеса Син обосновался в Месопотамии и в разное время в городах-государствах Лагаше, Кише и Уре по примеру учителя набирал носителей Дара и вразумлял их, как… должно пользоваться собственными способностями. Тоже весьма интересный тип. Он был и советником царя Лагаша Урукагина и одним воспитателей самого Саргона – Шаррукина, а в Уре заделался даже воплощением местного бога Луны. И прожил, по слухам, больше тысячи лет. Ты что-то спросить хочешь?
– Да, – Вика, едва не подпрыгивающая от нетерпения и не знающая, как прервать строгую ворожею – то ли руку поднять "по-школьному", то ли просто перебить, облегченно выдохнула.- Это любой измененный может?
Тамара Михайловна поморщилась:
– Лучше говори – ашер. И потом… что может?
– Ну… жить по восемьсот лет?
– Не обязательно восемьсот. Все зависит от личной силы ашера. Кому-то и три века – много. Но, вообще-то, в среднем – от пятисот до семисот лет.
– А больше? Как этот… Сун?
– Син,- поправила Вику ворожея.- Конечно. И сейчас есть ашеры, которым уже за тысячу перевалило.
– Ух ты, здорово! А я так смогу?
– При должном обучении и надлежащем усердии – почему бы нет? Тут от тебя самой многое зависит.
– Ура! – Вика все-таки подпрыгнула на стуле.- Значит, я и полеты на Марс захвачу. Или сама слетаю. Класс! Ой, – ее внезапно осенило.- Тамара Михайловна, а Вам сколько?
– Во-первых, дамам никогда подобные вопросы не задают. Во-вторых, интересоваться возрастом – в принципе неприлично. А в-третьих, – Ворожея улыбнулась, – так и быть скажу – месяц назад мне шестьсот тридцать пять годков стукнуло.
– Ух ты! – снова восхитилась Вика.
– Прекрати ухать, ты не сова.
– Это Вы… еще Ивана Грозного помните,- произвела нехитрые арифметические расчеты Вика.- И даже Дмитрия Донского.
– Допустим, не помню, поскольку не встречала ни того, ни другого. Скорее, захватила те эпохи…
– Здорово! А кого Вы лично встречали? Петра Первого видели? А Пушкина?
– Виктория, о моих воспоминаниях мы потом поговорим, в свободное время.
– Ага. Последний вопросик? А на старославянском языке Вы разговариваете?
– Плохо.
– Почему? – слегка расстроилась Вика.
– Потому что мой родной язык – грузинский.
– Ничего себе. Никогда бы не подумала – на грузинку Вы совершенно не похожи. А…
– Все, не относящиеся к делу вопросы, потом,- оборвала ее Тамара Михайловна.- Так, на чем я остановилась?
– На боге Луны.
– Ах, да… В конце жизни Син вместе с питомцами перебрался в Ашшур, столицу зарождающейся Ассирии. Конклавы носителей дара в то время – девятнадцатый – восемнадцатый до нашей эры располагались в Ашшуре, Кише, Уре, Вавилоне. Многие из ашеров тогда занимали видное место при дворах царей Шамшиадада и Хаммурапи, но вот в правители и тем более в воплощения бога никто из них не выбился. То ли сил не хватило, то ли – честолюбия. – Тамара Михайловна ехидно прищурилась. – Или, опять же, с точными сведениями беда. Отдельных носителей Дара, если верить разным источникам, можно было встретить на территории от современного Китая до Греции. Но основным ареалом проживания считалась именно Месопотамия. Вплоть до середины второго тысячелетия до нашей эры, когда на Междуречье обрушилось нашествие хеттов. И от конклавов ашеров остались одни воспоминания. После хеттского нашествия попыток самоорганизации носители Дара не предпринимали вплоть до середины первого тысячелетия до нашей эры, когда сообщества ашеров возникли в Персии и Элладе. Вернее, в очередной раз повторюсь, о таких попытках нам ничего не известно. Что еще?- Ведунья вопросительно посмотрела на заерзавшую Вику.