Кроме гипнотического дара, улучшения памяти, "дальнозоркости", восприятия эмоционального фона, ускоренной регенерации, подтвердились повышенная гибкость суставов (при ковырянии мизинцем в носу) и пластичность мышц (в процессе тех же телодвижений в названном месте).
Вместе с тем не все обстояло замечательно и превосходно. В супермена-полубога, не ведающего страха и упрека и летающего на крыльях ночи, подобно герою диснеевского мультфильма, Селин не превращался. Пусть его организм проявлял новые, доселе неведомые возможности, однако имелись и побочные эффекты. И весьма значительные. Помимо того, что отдельные сверхспособности управлению и контролю практически не поддавались.
Некоторые побочные эффекты носили временный характер. Обмороки, расфокусирование зрения, красноватая угревидная сыпь на коже (впервые обнаружив ее, Селин решил, что начинается трансформация в чешуйчатого монстра и едва не поседел от горя), суставные эродирующие боли, зуд, повышение температуры тела до сорока двух градусов и прочие необъяснимые прелести случались и быстро проходили. Перечисленные симптомы Никита присвоил болезни, которую назвал для внутреннего пользования Ящеровой лихорадкой. Самочувствие Селина во время приступов "лихорадки" было соответствующим, хоть вперед ногами выноси. Хорош супергерой – прыщавый и легковозбудимый, при первой возможности шлепающийся в обморок, как слабонервная дамочка. И это еще ерунда. Перенес, и порядок. Гораздо больше его волновали дргуие побочные эффекты, носившие устойчивый характер. В частности – сонливость, прожорливость и непреходящая прямо-таки пустынная жажда.
Сон занимал большую часть жизненного времени. Ежедневно Никита давил на массу от двенадцати до четырнадцати часов. Подобный распорядок крайне удручал – кому понравится две трети жизни провести в объятиях Морфея, и Селин, по мере сил, боролся со сном. Однако никак не мог сократить означенное время. Невзирая на все мыслимые ухищрения. Что только он не предпринимал; пил литрами крепкий кофе, налегал на коньяк, занимался физическими упражнениями, при первых признаках сонливости сильно щипал себя за руку -напрасно. Уютная убаюкивающая дрема подползала утренним туманом, неотвратимой и беспощадной лавиной наваливалась на сознание, и гасила его. То бишь сознание.
Продержаться удавалось от силы пару часов. С того момента, когда на глаза наползала поволока и до полного отключения. В целях борьбы со сном Никита пробовал гулять, заниматься спортом или находиться в людных местах, но после того как вырубился в парке непосредственно в процессе пробежки и очнулся в больничной палате, от подобных методов пришлось отказаться. К этому побудило нервное потрясение, перенесенное при виде белых стен и людей в халатах аналогичного цвета. Воплощение кошмаров Селина. Только что вокруг стояли шеренги подстриженного кустарника и невысоких деревьев, затем мгновенная темнота и вдруг – белоснежная стерильность медицинского учреждения с ее специфическими ароматами и звуками. Именно из-за этой новой особенности организма Селин и отказался от идеи трудоустроиться в музей. Веселая получилась бы картина: смотритель, периодически засыпающий на рабочем месте. И беспробудно дрыхнущий. Повод для шуток, анекдотов, начальственного гнева и, что гораздо хуже, для вызова скорой медицинской помощи. Каждому встречному – поперечному не станешь ведь объяснять причины столь глубокого, почти летаргического сна. Возможно, Никита воспринимал бы эту необоримую сонливость проще, если бы видел сны. Увы, спал он, что называется, мертвецки.
Прожорливость и жажда доставляли меньше хлопот, утолить их было проще. Запихал в утробу пару кг продуктов, залил два литра жидкости, и удовлетворен. На три-четыре часа. А потом опять есть охота, а рот пересыхает, словно после марафонского забега по песчаным дюнам. Все же к этим проблемам Селин приноровился. Во избежание голодных обмороков и "сушняка" стал таскать в сумке бутерброды и бутылку с минералкой, к которой прикладывался довольно часто. Запас воды и продовольствия приходилось время от времени пополнять, но с данным неудобством он смирился.
Справедливости ради, в "подарочках" Ящера преобладало положительное, полезное для Селина начало. Одно происшествие с агрессивными любителями облегчить чужие карманы перекрывало все неприятные побочные эффекты. Мертвых кожный зуд и суставные боли не беспокоят.
Кроме того, следует отметить, что в последние недели жажда, голод и сонливость стали беспокоить его меньше. Ел, пил и спал Никита, конечно, много (по человеческим стандартам – слишком много), но без пищи и воды мог уже безболезненно обходиться достаточно долго, да и продолжительность времени бодрствования постепенно увеличивалась…