пробраться туда, чтобы спрятаться за городскими стенами, но не многим это удаётся. Твой отец
отправился с посольством в Северные Земли – и я не знаю, когда он вернётся. Твой брат…
– Если ты пришёл говорить со мной о моём брате, то ты зря тратишь время! – Торниэн гневно
сверкнул глазами и сжал кулаки.
– Твоего брата я не встретил вчера в Городе.
– Не удивлюсь, если он просто сбежал!
– Твой брат – не воин, – спокойно продолжал Грэйккон, казалось, не обратив внимание на выпад
Владыки, – Он не сможет возглавить оборону Серебряного Города. Ты со своим войском должен
прийти к нему на помощь.
– На помощь?! – вскрикнул Торниэн, вскакивая с места. – Ты думаешь, я не веду армию в бой за
Город, потому что у меня мало людей? Или они плохо вооружены? Или я испугался врага? Нет,
Грэйккон! Но я не хочу помогать моему брату! Я не стану помогать этому предателю! Это
ничтожество опозорило весь наш род! Наши богатства раскиданы по всему Поднебесью! Теперь он
пришёл! Конечно, кто хочет подохнуть с голоду в чужой стране? И отец принял его! Как он мог!
– Твой отец мудр, справедлив и…
– Справедлив? Ты считаешь это справедливым? То, что сейчас брат пирует в Серебряном Городе,
а мои люди гибнут здесь, в стычках с врагом! По-твоему, это справедливо? Это справедливо, что по
милости моего братца я теперь ношу эту цепь рабства?! – Торниэн схватился за цепь, невидимую под
кольчугой, и с силой дёрнул её, будто пытаясь сорвать. Потом закрыл лицо руками и, тяжело дыша,
упал на скамью.
– Я так и думал! – сокрушённо прошептал Грэйккон.
Он медленно поднялся, и, выпрямившись, пристально посмотрел на Владыку из-под сурово
сдвинутых бровей.
– Владыка Торниэн! – его голос зазвучал, отражаясь эхом от стен пещеры, – По праву друга
твоего отца и члена Совета старейшин Элефтерры, я заявляю тебе, что твой брат оправдан и
освобождён Великим Царём. Ты не смеешь судить его!
Торниэн вздрогнул. Последнее эхо голоса Грэйккона потерялось в темноте пещеры. Воцарилась
тишина. Было слышно, как потрескивают факелы, и сквозняк шуршит песком на каменном полу.
Торниэн сидел, не шевелясь, спрятав лицо в ладони. Опустившись рядом, Грэйккон тихо сказал:
– Торниэн, сынок, ты носишь эту цепь не из-за своего брата, а из-за своей горечи. Я прожил жизнь
и знаю, что и сильные могут упасть, понадеявшись на свою силу. Но и слабые могут изменить ход
истории, находя невиданную силу в своём сердце. Твой брат слаб. Но разве ты можешь из-за этого
запретить своему отцу любить его? И разве может твой отец из-за этого меньше любить тебя?
Немного помолчав, он продолжил:
– И ещё кое-что я хочу сказать тебе. Ты знаешь, почему чёрные всадники появились на нашей
земле?
– Никто не знает этого.
– Ты прав, никто не может знать точно. Но одно ты знать должен: падение какого-нибудь
крестьянина из захолустья или, например, моё падение не даст чёрным всадникам права вести себя
столь нагло, а, тем более, разжечь войну!
Торниэн поднял голову и, возмущённо взглянув на Грэйккона, воскликнул:
– Ты хочешь сказать, что я виноват в этом?! А почему ты не хочешь сказать, что в этом виноват
мой брат, который расточил наши богатства с блудницами?
– Я хочу сказать только то, что знаю наверняка: чёрных всадников не было здесь ни зимой, ни
весной. Они появились в середине лета – тогда, когда ты ушёл из Серебряного Города.
Торниэн посмотрел на него почти испуганно.
– Тебя не надо учить мужеству, Владыка, – продолжал Грэйккон, – Но будь мужествен и прими это
к сердцу: твоя ответственность, как правителя, не сравнится с ответственностью твоего брата, пусть
даже он – высокородный принц. Ты – правитель, Торниэн, ты – Владыка Серебряного Города,
наследник государя и будущий король Элефтерры, – и последствия твоих поступков ложатся или
великим грузом или великим счастьем на весь народ!
Торниэн сидел, напрягшись, как струна, молча сжимая ладонями край каменной скамьи. Капли
пота выступили у него на лбу. Грэйккон заговорил снова:
– Сегодня я разговаривал с одним из твоих людей, а потом ещё увидел его в деле. Понимаешь ли
ты, какую драгоценность держишь в своей руке? Знаешь ли, что каждый из этих воинов готов
умереть за тебя, не задумавшись ни на секунду?
– Я знаю… – глухо отозвался Торниэн, снова опустив голову, – Если бы не это, мне было бы легче.
– Легче что?
– Нести своё бремя.
– Ты не должен его нести! Может, ты сомневаешься в том, что Великий Царь
способен освобождать? Или ты хочешь оставаться рабом? – Грэйккон встал и