пробормотал: – Или, может быть, ты сам возьмёшься за иголку?
Торниэн только хмыкнул в ответ и промолчал. В этот момент Айви вышла из комнаты старого
Короля и направилась в их сторону. Увидев её, Крафт резко остановился и, подняв бровь,
многозначительно посмотрел на Владыку. Торниэн неожиданно смутился, но тут же встряхнувшись,
будто отгоняя неуместную мысль, покосился на непреклонного генерала и шагнул навстречу Айви:
– Скажи, Айви, – осторожно спросил он, – Ты умеешь шить?..
***
– Тувал! Что у тебя? – Торниэн остановил здорового детину в кожаном фартуке, несущего
большой громыхающий мешок.
– Куём, Владыка! – немногословно ответил тот, – К вечеру закончим.
– Славно! Возьми в помощь ребят из Сырого Бора, они знают толк в этом. И скажи по пути
Друану: пусть не торопится, я позабочусь о его лошади.
Кинув быстрый взгляд наружу, где около больших костров в дыму и пламени суетился
добродушный Друан с огромным окровавленным ножом в руке, Торниэн невольно усмехнулся:
общепризнанный и непревзойдённый, а теперь слегка закопчённый мастер по части приготовления
дичи выглядел весьма устрашающе.
Саксиль конечно вызвался ехать за вином в Северный Лес и тут же сколотил отряд добровольцев.
– Будьте осторожны! – напутствовал их Торниэн, – Чтобы наша затея не обернулась худо. Хотя, я
думаю, все чёрные всадники сейчас стянуты к стенам Серебряного Города, но кто знает… И
возьмите несколько свободных лошадей. Может, вы встретите Грэйккона или кого-то из людей, не
успевших укрыться. Привезите их сюда. Здесь они будут в безопасности.
– Владыка-то наш! Словно заново родился! – воины украдкой смотрели вслед Торниэну и
многозначительно кивали друг другу.
А потом кто-то запел. В пещере не пели очень давно, а вернее сказать, совсем никогда не пели. Но
теперь песня вдруг ожила и загремела, будто река, проломившая лёд и вырвавшаяся, наконец, на
свободу.
На коней! На коней!
Клич звучит! Труба зовёт!
Эй, смелей! Эй, смелей!
Всадник, двигайся вперёд!
К бою, меч! К бою, меч!
Эй, сверкающий клинок!
Будешь сечь! Будешь сечь,
Сокрушая вражий рог!
Эй, стрела! Эй, стрела!
Рассекая ветер, пой!
Пусть скорей слуги зла
Познакомятся с тобой!
На коней! На коней!
Жаркий бой не страшен нам!
Веселей! Веселей,
Песня, взвейся к облакам!
К вечеру последние приготовления, и к битве, и к празднику подошли к концу, и отряд Саксиля
вернулся в пещеру. Когда их лошади показались на тропе и огласили окрестности приветственным
ржанием, Друан, всё ещё хлопочущий у костров, оторвался от внимательного исследования оленьей
туши на предмет прожарки и, подняв голову, протёр слезившиеся от дыма глаза. Перед Саксилем,
крепко вцепившись руками в лошадиную гриву, сидела черноволосая девчонка.
–Дэль! – выдохнул Друан и кинулся к ней.
Маленькая Дэль проворно соскочила с коня и с визгом «Папа!» прыгнула ему на шею. Он
подхватил её, подбросил в воздух, а потом обнял, так что она почти совсем исчезла за его огромными
ручищами.
Не меньше сотни встречающих тут же вывалило из пещеры, весело балагуря, и бросая на
счастливого Друана слегка завистливые взгляды. Прибывшие спускались с коней и стаскивали с
сёдел драгоценный груз: несколько бочонков вина, множество фруктов, головки сыра и коробочки с
пряностями.
Дэль уже вырвалась из объятий отца и теперь мчалась в пещеру, оглашая её весёлым щебетаньем.
Дарина лихо спешилась и помогла слезть Эмерите. Кто-то из воинов подбежал и, забрав у неё
поводья, повёл коня в стойло. Она нехотя опустила руки, словно боясь лишиться последней опоры в
виде седла и стремян, и осталась стоять одна, слегка нахмурившись и неловко поглядывая вокруг.
Друан подошёл к ней и, улыбнувшись, ласково погладил по щеке. Потом вдруг вздрогнул и
осторожно коснулся пальцами её шеи, будто не веря тому, что видит. Она подняла на него большие
чёрные глаза и что-то горячо проговорила. Друан сгрёб жену в объятия и, уткнувшись лицом в
густые тёмные волосы, долго стоял, что-то шепча и не желая разомкнуть рук.
– Как чувствует себя государь? – первым делом спросил Грэйккон, торопливо шагнув навстречу
Торниэну.
– Выздоравливает! – Владыка протянул ему руку, а потом крепко обнял, – Я так рад тебе, друг! И
ты даже не представляешь, как я тебе благодарен!
Грэйккон с интересом глянул на огромные кучи полыхающих углей, на разделанные туши на
вертелах и, втянув носом воздух, многозначительно заключил: