словно разорвавшись, вспыхнуло невероятно ярким светом, образуя огненную дорогу, ведущую от
верхушки Башни ввысь.
Торниэн зажмурился.
И тут он услышал звук трубы, такой чистый и прекрасный, что сердце подпрыгнуло и затрепетало
в груди. Он открыл глаза: над Башней, прямо из сияющего воздуха возник величественный силуэт
Воина в блистающем венце. Воин спускался на землю, подобно солнцу, падающему с неба. Вслед за
ним двигалось несметное полчище огненных исполинов. Оно вылилось в долину, как поток лавы,
сметая визжащих и мечущихся чёрных всадников, как ветер сдувает пыль.
Торниэн подумал, было, что это ему снится. Потом вспомнил нависший над ним меч и подумал,
что враг, всё же, успел убить его. Но почувствовав, что одежда всё так же липнет к телу, а во рту
стоит всё тот же, солёный привкус, понял, что он – всё тот же, живой Торниэн, лежащий посреди
поля битвы перед Серебряным Городом.
Он с трудом поднялся и, шагнув к огненному великану, упал на колено и поклонился. Потом
поднял голову и в трепете взглянул в блистающее лицо – грозное и прекрасное. Воин молча смотрел
на него.
– Кто ты? – выдавил из себя Торниэн, чувствуя, что язык не слушается, а сердце готово
выпрыгнуть из груди.
– Я – вождь воинства Золотого Города. Я пришёл на помощь тебе, Владыка. Меня позвал твой
брат.
– Брат?.. – Торниэн медленно оторвал взгляд от сияющего лица и взглянул на Башню, вновь
повинуясь какому-то неведомому и мощному побуждению.
В дверях Башни стоял человек. Он был одет в простую одежду, доспехов на нём не было, и он
вообще выглядел странно и неуместно здесь, среди поля боя. Человек шагнул наружу и, слегка
пошатнувшись, опёрся рукой о косяк двери.
– Брат! – прошептал Торниэн.
Он вскочил с колен и, спотыкаясь, побежал к Башне. Человек смотрел на него горячим,
тревожным и одновременно просящим взглядом.
– Брат! – Торниэн подбежал и, обняв его, крепко прижал к груди. – Брат!
– Торниэн… – всхлипнул человек, слегка отстраняясь, – Прости меня! Прости! Я всегда хотел быть
таким же сильным, как ты, но у меня плохо получалось, ты же знаешь… А потом, когда я ушёл… -
он опять всхлипнул и зажмурился. Слёзы потекли по его щекам, но он продолжал говорить,
запинаясь и путаясь. – … А потом вернулся, и отец принял меня… я хотел поговорить с тобой, но
тебя не было… А потом эта осада… И отца не было, и тебя… Я не знал, что делать!
– Брат! – Торниэн не мог больше выговорить ничего, только опять прижал к себе брата, пытаясь
сдержать комок, подступивший к горлу.
– Знаешь… – брат вдруг заговорил шёпотом, как в далёком детстве, когда делился с Торниэном
своими мальчишескими тайнами, – Тот, кто освободил меня от цепи… Я знал, что Он поможет мне. И
я ушёл сюда в Башню и просил Его. Я знал, что мне помогут…
Торниэн заглянул в лицо брату, всё ещё держа его за плечи, будто боясь, что он исчезнет.
– Но как ты попал в Башню? Ведь проход разрушен!
– Как разрушен?.. – брат обернулся, и расширенными от удивления глазами уставился на пролом.
– Он был цел, я прошёл по нему!
– Проход разрушен уже больше двух недель. Когда ты пришёл в Башню? – внезапная догадка
пронзила Торниэна. – Ты что, был там всё это время?!
– Ну, да…
– А что ты ел и пил?!
– Я не думал об этом… – брат выглядел совершенно ошарашенным.
Тут только Торниэн заметил, как он худ и бледен, что ноги его дрожат, и что он вот-вот свалится
без чувств.
– О, брат! – снова только и сумел выдохнуть он и вдруг вспомнил про огненного Воина.
Обернувшись, он увидел, как блистающий силуэт медленно тает в воздухе. Воин смотрел на них с
братом и… может быть, Торниэну только показалось это, – улыбался. Потом он поднял руку и со
словами «будьте благословенны!» – исчез.
Торниэн огляделся. Чёрных всадников не было и в помине. Он опять подумал, что всё это было
только сном. Но долина была сплошь усеяна пятнами обугленной травы, сильно пахло гарью, вокруг
испуганно носились лошади, лишённые седоков. Друан, всё ещё сжимая в руке палицу, оторопело
глядел на небо над Старой Башней. Со стороны Центрального Тракта к ним бежали люди – воины и
горожане с громкими криками: «Победа! Победа!»
Нет, это был не сон!
Совсем рядом стоял чуть живой Саксиль, пошатываясь и не сводя с брата Торниэна изумлённого
взгляда. Потом он опустился на колено и поклонился ему. Брат растерянно посмотрел на Саксиля,
потом на Торниэна, но в этот момент их окружили подбежавшие люди.
Торниэн ещё раз взглянул на Старую Башню, глубоко вздохнул и обнял брата за плечи.