Вот какое ему дело до этого одичавшего детёныша, что кидается на добрых людей, как голодный снорчище? Никакого! Однако же возился с ней — промывал, обрабатывал и перевязывал рану, вкалывал лекарство…
Примерно через четверть часа девочка пришла в себя. Увидела сидящего над ней Панаса и снова попыталась оскалиться.
— Да не трону я тебя! — спокойно и почти мягко сказал сталкер. — Лежи, не дёргайся, а то повязку собьёшь! Не бойся.
Девчушка недоверчиво блеснула на него глазёнками, скосила взгляд на перевязанный бок и вяло коснулась бинта окровавленными пальчиками.
— Как тебя зовут? — спросил Панас. — Кто ты? Ты здесь живёшь? Где твои родители?
Но на все его вопросы она молчала и лишь моргала.
— Меня зовут Панас. — он, как Миклухо-Маклай перед папуасами, стукнул себя кулаком в грудь. — Панас! Я — сталкер-шаман. А ты? Ты кто?
Девочка повернула голову и чуть шевельнула сухими губами. Но не издала ни звука.
Панас, спохватившись, достал флягу.
— Пить! — он показал фляжку девочке. — Вода. Хочешь пить?
Она дёрнулась, когда он коснулся её, намереваясь приподнять ей голову, даже попыталась его укусить, но бессильно рухнула обратно. Хорошо ещё снова не отрубилась!
— Дикая какая-то… — подивился шаман и повторил. — Не бойся, не съем!
Девчушка вздрогнула и уставилась ему в глаза непонятным — не то недоверчивым, не то испытывающим взглядом.
— Я не ем маленьких девочек. — пояснил Панас. — Если ты, конечно, — маленькая девочка, а не какая-нибудь злобная крокозябра, которая сама всех ест!
Он приподнял её голову и приложил к губам раненой горлышко фляги.
— Пей.
Девочка сделала один неуверенный глоток, другой… И вдруг жадно начала пить, захлёбываясь, морщась и проливая воду на лицо и грудь.
— Ну-ну, спокойнее! — проворчал Панас. — Нам ещё обратно идти!
«Нам?..»
Тут только он сообразил, что, похоже, вознамерился забрать этого странного детёныша с собой!
«Панас, ты или дурак, или… или дурак! В Зоне, без патронов и связи, с такой обузой… И, кстати, ты ещё не выбрался из ловушки!»
— Ну хватит. — сказал он и отнял флягу. — Хорошенького понемножку!
Девочка посмотрела на него так, словно он отобрал у неё любимую куклу, но, вопреки его ожиданиям, не заплакала. Только грустно вздохнула и потупилась.
— Надо отсюда выбираться. — озвучил беспокоившую его мысль шаман. — Может, ты знаешь, отсюда ещё как-то можно выйти, кроме как через… — он кивнул на окно, за которым всё ещё слышалась нетерпеливая возня снорков в их засаде. Странно, чего они всё ждут?..
Девочка молчала, всё так же непонятно глядя на него.
— А может, ты немая? — спохватился Панас. — Что молчишь-то?
Он осторожно подкрался к окну и оценил обстановку. Стая никуда не делась. Кажется, их даже стало больше!
— Надо поискать выход. Мы тут не можем ждать, когда снорки придут нас есть. А патроны у меня закончились, отбиваться нечем. Так что, малышка, если тебе известен другой выход отсюда — лучше покажи его. Думаю, тебе тоже вряд ли охота быть съеденной снорками!
— Снорки… не съедят… Ксану. — неожиданно проговорила девочка. — Снорки… братья.
От удивления и неожиданности Панас едва не выронил АК.
— Так ты всё-таки умеешь говорить! — и тут до него дошли её слова. — Погоди! Кто — братья?
— Снорки… братья… Ксаны.
Голос девочки был хрипловатым, говорила она с трудом, отрывисто и с паузами — словно человечья речь была ей не родная… или нечасто использовалась.
— Снорки… не съедят. Снорки… ждут. Добыча… ушла… в нору. Стая… ждёт. Острозуб… ждёт.
— Кто это — Острозуб? И чего ждёт?
В мозг Панаса начала закрадываться мысль, что ему «повезло» наткнуться на сумасшедшего ребёнка.
— Острозуб… вожак. Стая… ждёт. Ксана… приведёт… добычу. Стая… сытая.
— Чего-чего?.. — протянул Панас. — То есть, ты хочешь сказать, что ты у них — приманка?.. — медленно уточнил он.
— Ксана… нет. Ксана… снорк. В стае. Детёныш.
Панас аж крякнул! Ну в самом деле! Сидит… то есть, лежит тут перед ним какая-то мелкая — в чём только душа держится! — пигалица и уверяет его, что она — снорк и член снорочьей стаи! Детён…
И вдруг в его голове что-то щёлкнуло: шаман вспомнил странное поведение снорков снаружи и их слаженный ликующий вой в ответ на девчонкин боевой визг, когда она бросилась на него.