В шоке очнувшись, я смотрела на рисунок, вспоминая слова женщины, которая увезла меня из лесу. Где я, чёрт возьми?
Вскоре после этого, когда бороться со сном не было сил, одна последняя мысль проскользнула у меня в сознании, пока я падала в бездну. «Снаружи нет ничего, кроме лжи, греха и смерти…»
Глава 2
Стикс
Я был в ярости, с громким стуком проходя через входные двери. Несколько клубных шлюх перепугано отскочили в сторону — правильное решение.
Ворвавшись через двери в свой кабинет, я остановился возле ближайшей стены, хлопнув руками по цементу. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох, тщательно обдумывая свои слова. Я не мог потерять контроль перед своими братьями.
Мой ВП и лучший друг, Кай, спокойно закрыл за мной дверь, его ботинки громко грохотали по паркету. Я повернулся к нему лицом, и он кивнул мне, давая понять, что мы здесь одни. Я издал долгий, разочарованный вздох.
— Х-х-ренов Д-д-д-Диаблос с-с-с-сволочь! — удалость мне выплюнуть из моей испорченной глотки.
Кай уставился на меня, его взгляд ничего не выражал. Он подошёл к барной стойке и налил мне виски — он знал стандартную программу. Протягивая полный стакан выпивки, Кай передал мне мой вид лекарства. Я одним глотком осушил стакан… и затем ещё один. И наконец-то меня начало отпускать — никогда не оставляющая меня петля удушья начала исчезать с моего горла.
— Ещё? — Кай с готовностью стоял у бара с бутылкой Джима Бима в руке.
Прочищая горло, я попробовал выплюнуть это дерьмо наружу.
— Я… Я… Я… Я…
Твою Мать! Взмахнув рукой, я маякнул своему ВП, чтобы налил ещё один стакан… и ещё… И ещё один, для уверенности.
Своими светлыми бровями он молчаливо спрашивал у меня, нужно мне ещё или нет.
— Уж…уже… уже лучше, — сказал я, с облегчённым вздохом. Комната немного расплывалась, но хотя бы херов питон, душащий мои голосовые связки, решил отвалить.
— К-Кай тебе лучше добраться до с-сути этого д-де-дерьма или мы начнём… войну, услышал? М-меня начинает напрягать всё э-э-это!
Выражение лица Кая изменилось. Он побледнел, как чёртов призрак, и поднял свои руки для выразительности.
— Стикс, мужик. Я клянусь, мы всё уладим. Какой-то ублюдок устроил сделку за нашей спиной.
Эта херова сделка была его делом, и абсолютно ясно, что он понятия не имел, что пошло не так.
Одной рукой я потер лоб, а другой показал в сторону церкви, Кай кивнул, получив от меня команду.
Приближаясь к половине распитой бутылки Джима, я решил пить виски с горла, чувствуя, как жидкость обжигает мне горло.
Кай ушёл собрать наших братьев, давая мне время прийти в себя. Пока я ходил по своему кабинету, я знал, что Кай говорил правду. Херов Диаблос. Это наверняка он! Как ещё могла сделка с русскими, на которую ушёл целый месяц, превратиться в кучу дерьма всего лишь за несколько дней?
Кто-то нас подставил — это единственное объяснение. И этот урод сдохнет за это!
Я оставил свой кабинет и направился в церковь, по-прежнему заливая в глотку тяжёлый коричневый виски. Это помогало мне говорить проще. Это дерьмовое «просто произнести слова», которые застревали в моём горле, никогда не хотело сотрудничать.
Братья быстро заполнили комнату, напряжение с мощью исходило от их тел, когда они со страхом смотрели прямо на меня. Так и должно быть. Я был практически готов разорвать на кусочки нового мудака. Я чуял неладное. Крыса в моём собственном грёбаном братстве. Мой старик перевернулся бы в своей каменной могиле. Никто из братьев не перешел бы на сторону противника. Ну, ни тот, кто хотел прожить длинную, безболезненную жизнь.
Я улыбнулся про себя, разглядывая, как братья, почти проклиная сами себя, наблюдали за мной. Единственное, что не позволяет людям набрасываться на тебя за то, что ты — немая киска, это то, что ты — хладнокровный убийца с железным кулаком. Забавно, что никто не рисковал открыто высказаться по поводу немоты, поскольку только один удар по рту может парализовать тело от шеи и ниже.
Кай закрыл двери, и это означало, что все палачи в сборе. Я сделал ещё глоток виски и сел по центру, с молотом в руке. Мой ВП стоял справа от меня, глаза сузились, изучая моё покрытое шрамами лицо, ожидая, когда я начну.
Я достал свой любимый немецкий нож, KM2000 Bundeswehr,[2] из сапога и вбил его в деревянный стол перед собой, лезвие прорезало дубовый материал словно плоть.
Все взгляды вокруг меня оторопели.
Вот и начало.
Я откинулся на спинку стула и махнул Каю, чтобы начать разговор.
«Если кто-то знает, что за херня сегодня произошла, лучше начать говорить… сейчас же».
Никто не заговорил, никто не встретился со мной глазами. Я чувствовал, как во мне начинало кипеть раздражение.
Положив локти на стол, я начал говорить жестами:
«Эта сделка обсуждалась четыре месяца. Расходы, транспортировка — да, бл*дь всё. Каждая минута плана была отшлифована до идеала. Затем, мы добрались до места назначения, притащили с собой грузовик со снаряжением, ради того, чтобы узнать, что наш товар перекупил некий другой поставщик, который ещё и торговал на нашем участке. Сукины дети! Вопрос в том…»
Кай переводил им это, смотря, насколько хаотично двигались мои руки по мере возрастания во мне ярости.
«Кто украл наши деньги? Даже важнее, как, мать вашу, они узнали о сделке? Информация была строго под запретом».
Позволив Каю перевести дыхание, я взял свой нож и начал водить им по столу, направляя его на каждого из братьев, встречаясь с каждым из них глазами, прежде чем продолжить:
«Пятьдесят ящиков АК-47, десять ящиков снайперских винтовок — М82А1 и десять ящиков высококачественной наркоты остались без покупателя. Колумбийцы не заберут это дерьмо обратно. Значит, вот, что будет дальше».
Произнес Кай с возрастающим гневом, ожидая, пока я закончу.
Лизнув кончик лезвия, я почувствовал в комнате удушающий запах предательства. Угроза всегда выдаст крысу. Я был чёртовым экспертом в запугивании — мой старик хорошо меня обучил. Я не сильно реагировал на крики, это для уверенности.
Я медленно воткнул лезвие обратно в стол перед собой, затем кивнул и продолжил жестами.
«Мы найдём новых покупателей насколько возможно… так что наши друзья из АТФ не постучат к нам в двери. Затем мы найдём того, кто осмелился нагнуть клуб. Мои — Стикса — подозрения падают на Диаблос, но прямо сейчас каждый, нахрен, под прицелом. Наш список врагов длинный как гребаное Пенсильвания-авеню». [3]
Кай откашлялся.
— Могу я высказаться, През?
Резко кивнул, тем самым дал ему разрешение.
— Я знаю, у нас есть терки с Диаблос, братья. Чёрт, я хочу, чтобы они отправились в Ад так же, как и вы, но они тоже крутятся со снегом (прим. перев. — имеются в виду наркотики, смотрите в глоссарий). Никогда не знаешь, с кем придётся торговать оружием. Это так, к слову. Моё мнение: как-то не пахнет здесь мексиканцами.
Он был прав. Мексиканцы объездили эту часть Техаса, самого подходящего для карателей — наркотики, где ни плюнь. Легко продавать и пересечь границу.
Хрустнув костяшками пальцев, мои мысли крутились в моей голове, а кожаная рукоятка ножа скрипела при движении. Внезапно, я кинул мой KM2000 через всю комнату. Я наблюдал, как он проскальзывает в стенку, словно в масло, прямо по центру клубной нашивки.
Кивком подал Каю знак, он посмотрел на меня и перевел.
«Кто ещё мог это сделать? У нас нет проблем с Остином Кроу?»
Викинг — секретарь, ему за тридцать, рыжие волосы, бледная кожа, длинная рыжая борода, великан, а не человек — кивнул своей головой.
3
Пенсильвания-авеню — улица в Вашингтоне, соединяющая Белый дом и Капитолий, часто называется «Главной улицей Америки», так как по ней проходят парады и официальные процессии, а также марши протеста.