И вдруг небо становится черным. Ветер воет так громко, словно сотни волков собрались на берегу. Роза выпадает из кармана и, медленно падая на белый ковролин, разбивается на сотни осколков. Будто она изо льда или стекла. А на ее месте разливается красная жидкость. С неба падают желтые листья. Они кружатся и образуют огромную воронку, из которой выходит страшное чудовище, лишь отдаленно напоминающее девушку.
Черное свадебное платье и фата, что закрывает лицо монстра. Я хочу бежать, но ноги будто приросли к земле. Монстр не идет. Он парит над землей, точно призрак. И когда он приближается все ближе, я в ужасе закрываю глаза.
— Открой глаза, мой милый, — страшным голосом шипит чудище.
Я медленно подчиняюсь и вижу перед собой девушку с фото. Она смеется и тянется ко мне за поцелуем. Я пытаюсь отбиться от нее свадебным букетом, что непонятно каким образом оказался в моей руке. Невеста клацает огромными зубами и смеется.
— Ха-ха-ха! Тебе не уйти от меня. Мы одно целое, Макс, — хрипло насмехается и впивается в мой приоткрытый рот поцелуем.
Волны ударяются о скалы, и снова крупные капли попадают на мое лицо.
— По-мо-ги-те! — кричу я, но голос слишком слабый.
И когда гремлин хватает меня когтистыми лапами, я просыпаюсь.
— Твою мать! Нет! Я придумаю что-нибудь, но свадьбы не будет. Я уничтожу тебя, маленькая уродина, — прошептал, поднимаясь с кровати.
На лице действительно остались мокрые соленые дорожки. Только это не воды океана. От страха я просто плакал во сне.
Выглянул в окно. На улице уже стемнело. Значит, проспал я целый день.
Зашел в душевую и попытался выровнять сбившееся дыхание после страшного сна. Теплая вода нежно касалась кожи. Мышцы расслаблялись. Закрыл глаза. А вдруг девчонка не такая? Что, если и она прислала фото пострашнее, чтобы отшить меня? Ведь я отправил ей жутковатого кабана.
Не важно, как она выглядит. Само осознание того, что я должен на ней жениться, разрывало на части. И оставался лишь месяц, чтобы насладится такой необходимой свободой. Возможно, мне удастся увидеть эту девушку раньше. Уверен, что и она не в восторге от таких перемен. Тем более, что ей всего-то восемнадцать.
Вышел из душа и надел спортивный костюм. Сейчас я хотел лишь одного. Отправиться в клуб. А еще предстоял неприятный и даже болезненный разговор с милой Марси. Не хочу давать ей надежду. Не хочу мучить. Она должна знать правду.
Выбежал из комнаты и сразу же наткнулся на мать.
— Выспался? — мило улыбнулась мама. — Ты уходишь?
— Таков был план. Хочу встретиться с друзьями. Я не видел их четыре года. И, судя по всему, скоро вообще не увижу! — резко ответил и, сложив руки на груди, уставился на мать, ожидая истерического припадка.
— Ладно, — спокойно ответила мама. — Сходи, развейся.
Да ладно! С чего бы ей так быстро соглашаться?
— В чем подвох, мама?
— Я хотела, чтобы ты отправил Александре что-нибудь в подарок, — невинно моргая ресницами, мама ударила в ладоши. — Девушки любят знаки внимания. Я подумала, может, подарим ей дорогое колье?
— А можно я сам решу, что подарить моей очаровательной невесте? — громко заорал, сжимая кулаки. — Кстати. Ты хоть раз ее видела? Какая она?
— Я не помню, если честно, — пожала плечами мать. — Видела ее мельком. Но она показалась мне милой и какой-то одинокой, что ли.
— Еще бы! — злорадно рассмеялся. — С таким лицом как у нее, одиночество должно быть ее вечным спутником.
Протянул маме телефон и показал снимок.
Мать побледнела и сжалась в комок, разглядывая страшилище, что смотрело на нее с экрана.
— Возможно, так она самовыражается? — голос матери слегка дрогнул. — Но если снять с нее все эти железки, вымыть лицо и причесать, то она будет довольно милой.
— Я предлагаю ее сжечь, как ведьму на костре, — продолжал зловеще хохотать. — И устроить вокруг пожарища ритуальные танцы с барабанами, — выпалил я и, забрав у матери смартфон, выбежал из дома.
Будет тебе подарок, чудище размалеванное. После разговора с матерью я был уверен, что Гремлин прислал мне реальное фото.
Вышел на улицу и вдохнул слегка прохладный июньский воздух.
Лос-Анджелес. Город тысячи огней. Город, где никогда не спят.
По дороге заглянул в букинистическую лавку. Купил огромную книгу рецептов и открытку с видом какого-то леса. Нужно держать марку. Раз я жиртрест, пусть так и останется. Это война, черт возьми. А на войне все средства хороши. Как и в любви.