Рихард ослабил галстук, гость, действительно, заинтересовал его, он чувствовал, а чутье его редко подводило, что дело стоящее.
Тони продолжал:
-- Мы подключили к программе специалистов по биологии, и с тех пор теория развивалась, как по маслу, без единого противоречия. Оказалось, что в молекуле ДНК, являющейся важнейшей для человека, недавно был обнаружен ген, известный под названием "блокирующий". Столь специфическое название легко объяснить, нужно знать лишь, какие функции он несет. Проведя ряд экспериментов, первооткрыватель гена сумел бесспорно доказать, что тот является не просто выключателем программы синтеза, но и несет в себе наследственные признаки человека как вида. Основным же является то, что именно этот ген несет в себе агрессивность, впаянную в наследственные признаки. Подобного гена нет ни у одного вида животных на земном шаре, ни у кого, кроме человека. Я считаю: тут есть над чем подумать. Что же по поводу приведенных данных, то все они неопровержимо доказаны научно и сомнению не подлежат, -- Тони еще раз хлопнул ладонью по папкам.
Рихард с интересом посмотрел на видеодиск, лежащий на коленях у гостя.
-- А что здесь?
Тони встал и, подойдя к стоявшему у противоположной стены видеомагнитофону, вставил диск.
-- Тут реальные примеры из жизни, наглядное пособие для сомневающихся в неумолимой работе гена. Из этих видеосюжетов, снятых нашими сотрудниками в разных странах в разное время, четко видно, что агрессия у человека не есть осознанная необходимость, агрессия для него -- это инстинкт, это царь и бог, не подчиняющийся, а повелевающий.
Это она тихо шепчет "убей" в случаях конфликта. Именно она есть скрытый стимулятор садизма, зверств и всяческих ухищрений, с помощью которых человек расчищал себе дорогу к трону царя природы.
На экране появились первые кадры. С самого начала просмотра Рихард понял, о чем видеоматериал. Это были сюжеты с полей брани и конфликтных зон, где наиболее ярко проявляется все первозданное, инстинктивное. Вот офицер какой-то армии с явным наслаждением избивает беззащитного человека, он бьет его настолько жестоко, что невозможно объяснить, какой надобностью вызвано подобное усердие, не говоря уже о том, что лицо явно гражданское и никакой угрозы для офицера, наверняка, не представляет.
После нескольких военных пошли довольно мирные сюжеты про детишек, почему-то упорно желающих играть в войну даже в спокойное и благополучное время. Потом несколько сюжетов про охоту и даже коррида. На экране мелькали счастливые лица победителей львов, медведей и прочей живности. Рихард обратил внимание, насколько виртуозно операторы сделали свое дело. Они сняли вполне качественные документальные кадры, но кроме этого как-то особенно умудрились запечатлеть людей убивающих, терзающих, издевающихся. Это не было трюком специалиста, видимо, они на время становились частью тех, кого снимали, а они, видя это понимание, не старались что-то скрыть, они были раскованы и вели себя перед камерой свободно, как в жизни.
Особенно поражали глаза. В них что-то горело. Это что-то наполняло то безумием, то тупой злобой, то безжалостным разумом. Но вместе с этим нечто невидимое роднило столь разные оттенки, объединяло их, придавая единый смысл.
Тони негромко завершил прежде недосказанное:
-- В одной научной лаборатории уже после открытия гена попытались его вычленить, и что вы думаете? Молекула ДНК остается той же от пятнадцати до семнадцати часов, после чего распадается на части и прекращает существование. Даже просто перестановка гена в другое место той же молекулы в двойной спирали приводит к ее распаду. Ген намертво впечатан в ДНК и, кроме того, является там скрепляющим и, безусловно, главенствующим.
Рихард все больше и больше осознавал, что его ознакомили с очень важной темой, и он не мог возразить ни слова против увиденного и услышанного.
Тони время от времени комментировал:
-- Мы намеренно не стирали звук, он записан синхронно с видеоинформацией. На наш взгляд, те слова, рев и все прочее, с которыми все это делается, лишь подчеркивают то, что мы тут видим.
Я также беседовал со многими из этих людей после расправ и всего, чем они там занимались, это будет в самом конце диска. И пусть только хоть кто-нибудь после этих бесед скажет мне, что никогда в жизни не чувствовал при этом какое-то странное удовольствие, какое-то непонятное ощущение наслаждения и упоения собой. Я честно говорю, я плюну такому лгуну в лицо, ибо он врет. Врет мне, может быть, врет сам себе, но, несомненно, он врет, и его стремление скрыть это есть ни что иное, как жалкая попытка скрыть свою сущность, замаскироваться, что, кстати, тоже есть своего рода агрессивность, дабы в нужный момент оскалить зубы и вонзить их в ничего не подозревающую жертву. Всей своей историей человечество подтверждает это, вдумайтесь: ни дня без войны, ни дня без конфликтов. Да, животные тоже убивают, они тоже, вроде бы агрессивны, но они делают это для того, чтобы выжить, и практически никогда истребление себе подобных у них не выходит за рамки случайностей или исключений. Агрессивность же человеческая необъятна и вездесуща. Нет такой области в человеческой жизни, в которой она бы не проявлялась, и далеко не всегда человек способен обуздать ее вовремя, не переходя границы разума и целесообразности.
Следующее за видеосюжетами интервью закончилось, и Рихард напряженно ждал, что еще сообщит гость.