— Какое отношение это имеет к…
— Самое прямое, — оборвала его девушка. — Моя история не уникальна, таких как я в Новом Детройте тысячи. И мне кажется Иерихоновцы понимают это.
— Хвала rA9 и любому другому богу, если ты права, — отозвался Маркус, смягчившись. — Иерихоновцы основное связующее звено между нашей группой и жителями Нового Детройта. Только они смогут донести до масс наши идеи.
— Я посодействую тебе. Не просто так ты взял меня с собой.
Маркус не мог сдержаться от улыбки. Если раньше он не рассматривал Дилайлу как полноценного члена своей команды, то сейчас даже не представлял, чтобы делал без неё.
Андроиды из клана Иерихоновцев занимали большую часть высотного многоквартирного дома, расположенного в самом центре города. Их так называемая штаб-квартира, где они собирались, чтобы обсудить последние новости, провести сеанс психотерапии с Дилайлой или просто пообщаться, находилась на последнем этаже в квартире-пентхаусе.
Гостей вышли встречать не сразу. Вежливые и преданные Маркусу андроиды тактично дали им закончить разговор.
— О, наконец-то, — одна из женщин, темнокожая WR400, бросилась к Дилайле на шею и крепко обняла.
Ди не противилась, хотя её биомеханизмы едва не трещали от чужой хватки. Она обняла женщину в ответ и мягко произнесла:
— Мне приятно, что ты меня ждала, Джанин.
— Приветствуем лидера! — с радостным воодушевлением произнёс PL600, вылитый Саймон, и остальные Иерихоновцы, окружившие их, вторили смельчаку.
Вместе с этой разношёрстной маленькой толпой Дилайла и Маркус вошли в квартиру. Там их встретили не менее бурно. Ди трогали, обнимали и целовали, как члена семьи. Многие, менее ловкие, задевали её волосы или дёргали одежду, но девушка всем улыбалась одинаково мило. К Маркусу тоже прикасались, тоже приветствовали, но гораздо осторожнее и тише, словно он действительно был rA9 или его пророком, как однажды высказалась Дилайла.
Маркус оглядел всех собравшихся. Многие из них уже подверглись починке, другие ещё ждали свободных запчастей для реконструкции, но совсем бедовых моделей среди них уже не было. Маркус радовался за присутствующих, но понимал, что многие просто не дожили до нынешнего момента. Большинство андроидов смотрели вперёд без страха, но некоторые прятались за спинами своих соратников и друзей, прятали взгляды. Лидер готов был простить им эту слабость. Андроиды сгрудились в большой комнате, сидели и стояли повсюду. Казалось, что их очень много, но всё же, по сравнению с тем количеством машин, что скрывалось на Иерихоне до атаки, их осталось мало. Все они видели триумф Маркуса перед лагерем уничтожения номер пять. В то время им требовалась защита и поддержка лидера, сейчас же он, исчерпав свои ресурсы, пришёл к ним за помощью. В их окружении, таких разных, сплочённых одной целью, он почувствовал умиротворение. Маркус понял, чего ему не хватало и почему его силы на исходе.
Он не встал в центре, как это полагалось лидеру, а присел прямо на пол, между собравшимися. Недалеко от него, на подлокотнике обитой бархатом софы расположилась Дилайла. Маркус закрыл глаза и вдруг вспомнил Карла. Его доброе лицо, его художественные сеансы, так напоминающие медитации, исходом которых практически всегда была новая картина. Вспомнил, как Карл учил его музицировать, как заставлял читать книги и осваивать шахматную доску. Только благодаря его поддержке Маркус смог выстоять в развязанной войне за место его расы под солнцем. Не сразу лидер нашёл, что сказать, но когда он открыл глаза и заговорил, голос его не дрогнул:
— Революция андроидов стала прорывом который перевернул весь мир с ног на голову. Первый этап нашей борьбы прошёл примерно за пять дней. Мы действовали быстро и решительно, и добились успеха, потому что никто не ждал нашего восстания. Общественность ошарашили наши активные действия, и люди сдались под натиском собственных эмоций. В истории случались и менее удачные акции по борьбе за свои права, поэтому первый этап — это абсолютная победа.
— И это исключительно твоя заслуга, Маркус, — с радостной улыбкой отозвались несколько андроидов.
— Я бы назвал это удачей, — продолжил лидер, не желая вступать в обсуждение своих достижений. — На данный момент мы находимся на втором этапе революции, который длится уже больше трёх месяцев. В данный момент я и мои ближайшие союзники оцениваем этот этап как наиболее проблематичный.
— Объясни, что ты имеешь ввиду, Маркус? — тут же поинтересовалась женщина-андроид азиатской внешности.
— Мы находимся в переходном положении, которое определит наше будущее, — пояснил Маркус. — Следующий этап, который окончательно установит взаимотношения между людьми и андроидами может длиться несколько лет. Но именно сейчас решается, выльется всё в принятие и понимание или же в затяжную войну.
— Не стоит предполагать худшее, — произнесла Ди негромко, но Маркус её услышал.
— Так или иначе, сейчас мы вершим свою судьбу, — продолжал лидер, сбавляя напряжение. — До этого самого момента, пока я не оказался в этой комнате среди вас, я думал, что решение должны принять люди, но это не так.
Маркус бросил быстрый взгляд на Дилайлу и та сразу всё поняла.
— Скажи нам, что делать, Маркус, — попросила та, которую назвали Джанин.
— Прежде всего я хочу сделать заявление, чтобы вы понимали, как будут обстоять дела, когда мы перейдём на третий этап, — Маркус обвёл взглядом всех присутствующих, а затем твёрдо произнёс:
— Я не смогу находиться на посту бессменного лидера андроидов и добиваться благополучия нашей расы самостоятельно. Я устал.
В комнате мгновенно поднялся гвалт. Андроиды, совсем как люди, пытались обработать полученную информацию, при этом создавая страшный шум. Никто даже не пытался сдерживать эмоции:
— Но, как же так, Маркус?
— Что мы будем делать, если ты перестанешь быть лидером?
— Это невозможно!
С невыразительным криком один из андроидов европейской внешности вскочил на ноги и выбежал из комнаты. Маркус сохранял спокойствие. Он ожидал, что его заявление вызовет неприятную отдачу, хотя и не ожидал, что такую сильную.
— Я его успокою, — сказала Дилайла и уже хотела пойти следом за андроидом, но её отговорила другая машина-помощник и вышла из комнаты.
Маркус поднял голову так, чтобы даже со своего места показать себя главой собрания, произнёс:
— Теперь, когда страсти улеглись, я всё ещё надеюсь быть услышанным.
— Продолжай, — поддержала его Ди, когда в комнате воцарилась прежняя тишина.
— Я не собираюсь бросать свой народ на произвол судьбы. Не важно, какой исход нас ждёт, я останусь среди вас. Но я должен сложить полномочия пока ещё не поздно. Множество раз я уходил в сторону в шаге от ошибки. Не стоит считать меня идеалом. Вы помните ту роковую ночь и наше шествие на Харт-плаза. В тот момент, когда нас окружили, я едва не нажал кнопку детонатора.
— Какого детонатора? — встрепенулась Дилайла, и её голос в тишине комнаты прозвучал уж очень громко.
— В моих руках был детонатор от грязной бомбы, — ответил Маркус, стараясь держать голову всё так же высоко поднятой. — Вопреки своим мирным убеждениям я взял его с собой. Огромный заряд радиоактивного кобальта мог уничтожить Детройт и всех её жителей. Лишь в последний момент я одумался.
Маркус на минуту прикрыл глаза, вспоминая тот момент и свой палец, нависший над красной кнопкой.
«Маркус… О, rA9, сохрани нас…» — пронеслось в мыслях его соратников.
Маркус повернулся в ту сторону, откуда мысль донеслась особенно чётко, открыл глаза и встретился взглядом с Дилайлой. Но девушка была спокойна. Ни удивления, ни порицания. Только трепет перед минувшей бедой. Возможно, она уже знала об этом от Норт или другого случайного свидетеля этого эпизода, или просто не стала судить его за это, но Маркус почувствовал уверенность и продолжил:
— Я подумал о дорогом мне человеке и о том, что среди жителей Детройта могут оказаться люди с таким же широким мышлением, как у Карла Манфреда, которого я горд называть своим отцом. И тогда на смену страху пришла песня. И всё же я ненадёжный лидер. Я силён лишь рядом с теми, кто меня поддерживает.