— Как мило, лейтенант. Я пла́чу, — Коннор забрался на заднее сиденье и продвинулся к дальнему окну, освобождая место для Маркуса. — Вы смотрите мультики. «Мы обычные медведи».
— Ну, и что? — Хэнк завёл мотор и выглянул на дорогу.
— Лейтенант Андерсон ещё и «My Little Pony» смотрит, — сказал Ричард, открывая дверцу и усаживаясь на переднее сиденье.
— Это была реклама, — Хэнк обернулся назад. — Пригнётесь, если встречные машины будут. Ясно?
Коннор молча кивнул, Маркус сидел с мрачным лицом, погрузившись в размышления:
— Людям нельзя доверять, их слово ничего не значит.
— Федералам нельзя доверять, — крякнул Хэнк. Машина тихо двинулась по грунтовой дороге в сторону шоссе. — Грёбаным федералам.
— Двадцать минут, в рабочее время, — сухо сказал Ричард, немигающим взглядом смотря вперёд.
— Что? — сдвинул брови Хэнк и покосился.
— Вы смотрели двадцать минут мультфильм про пони.
— Да заткнись.
Кэра обшаривала каждый уголок сада, заглядывала под каждый куст в поисках благоверного новоиспечённого киберсупруга. И наконец-то ей это удалось. В дальнем углу немаленького карловского сада Ральф сам упоённо работал, приводя в порядок свои угодья. Он обрезал и укутывал кусты, закрывал клумбы, чистил аллеи и тропинки. И в час, когда его нашла Кэра, собирался приступить к приведению в надлежащий вид карловского прудика, но был отвлечён мышиным семейством. По какой-то причине была разрушена норка, и пищащая семейка оказалась на улице. Ральф отремонтировал их убежище, выстлал сухой травой и даже притянул зерён разных круп с кухни. Пожелав им спокойного сна и счастливой зимовки, Ральф заткнул выход пучком травы. И в этот миг его внимание привлекло старое дерево, вернее дупло в нём.
— Белка кунг-фу, — с надеждой проговорил Ральф и хотел было залезть проверить обитателя дупла, как тяжёлая рука агрессивно, именно агрессивно (так отметил про себя Ральф, догадываясь, кому она, эта самая рука, принадлежит) легла ему на плечо. Ральф и замер у дерева с поднятой и согнутой в колене ногой. «Как Пиноккио с древней египетской фрески» — пронеслось в голове у Ральфа.
— Ральф! По деревьям лазаешь! А до семьи и дела нет! — прошипела Кэра ему в ухо, и Ральф подумал, уж не из рода ли Горгон его супруга. «Не, а что», — мелькнуло в голове садовника. — «Камски мог такое вытворить. Он странный».
Ральф сглотнул и медленно опустил ногу:
— Моя семья живёт в шикарном особняке, — парень осторожно повернулся, прижавшись спиной к стволу.
— Вот ты знаешь, где Маркус?
— Не сторож я ему. Где хочет, там и ходит.
— Маркус на важном задании. Утром было собрание генералов. А нас с тобой, — она ткнула острым пальцем Ральфу в грудь, и тот переиграно охнул, — нас даже не позвали. Джош там был, Норт была. А мы нет. А всё потому, что ты не генерал, а всего лишь, — она скривилась в презрительной усмешке, — садовник.
— А тебя почему не позвали?
— А я — жена садовника.
— Кэра, что тебе надо? Если я не приготовлю розы к зимовке, они погибнут.
— Если ты не позаботишься о своей семье, мы с Алисой погибнем.
— Это ещё почему?
— Это потому, что в войне всегда гибнут слабые и мало причастные. Случайные жертвы. Второстепенные персонажи.
— Не ломай четвёртую стену.
— Что? Какую стену? И почему не ломай?
— Потому что тем, кто про нас смотрит или читает, станет ясно, что ты девиант. А должна быть интрига.
— Я ничего не поняла. Ральф, ты идиот.
Ральф поднял с земли свой инструментарий и перешёл к беседке у пруда. Глухой удар и треск ломающихся веток донеслись по ту сторону водоёма, на которой кустарник густо зарос и подступил к самой воде. Кустарник скрывал высокий забор. Ральф вздрогнул и схватился за сердце, подумав, что кто-то снова ломает его розовые кусты. Но успокоился, заметив, что звук был из пока нетронутого им участка. Из зарослей пробирался грузчик, как медведь, который продирается в малиннике в поиске ягод. Лютер вышел на берег и по-воровски оглянулся на забор, вздохнул и, выровняв спину и насвистывая, направился по саду. Он прищурился и замер, виновато улыбаясь:
— Сбежал я. Уж лучше вагоны разгружать, чем старушкам помогать. Адский труд, братья. Но самое страшное, — он уронил голову на грудь и обречённо закивал, — это смотреть двадцать восемь пыльных альбомов, потом сдать тест на знание её семейного древа и, — Лютер бросил на парочку остолбеневших андроидов полный боли взгляд; глаза наполнились слезами, — самое страшное, скушать десяток пирожков, малиновое варенье, пять чашек чая и на закуску, — он всхлипнул, — борщ и пельмени.
— Очень интересно, но ничего не понятно. Ральф! — Кэра схватила садовника за грудки и развернула его к себе. — Андроидам здесь опасно. Ты понимаешь? Твоей семье в Детройте опасно. Я уже всё продумала. Нам надо в Канаду. Там Алисе будет безопасно.
— Ага, — подскочил Ральф, — то есть притворялась? Под дурочку косила? «Алиса — человек», ты всё знала, — он обвиняя ткнул в неё пальцем. — Коварная!
— Ральф! — Кэра сжала губы. — Мы едем в Канаду, страну непреследуемых андроидов.
— Но я совсем не знаю по-канадски, — округлил глаза Ральф.
Лютер задумался и обрадованно поднял лицо:
— Я знаю по-канадски. Надо — значит Канада.
— Отлично, — Ральф подбежал к парню и, с трудом дотянувшись, постарался обнять его за плечи. — Значит, ты поедешь. Позаботься о моей семье, — он похлопал его по предплечью и для виду смахнул невидимую слезу с ресниц. — Я тебе доверяю самое ценное, — и садовник улыбнулся Кэре, после чего, напевая под нос, принялся убирать граблями листву, покрывшую всю поверхность пруда.
Лютер почесал затылок и кивнул:
— Лишь бы не пирожки с пельменями. Я согласен.
Даниэль отодвинулся от забора и присвистнул:
— Такси взяли? Не, а чё? Действительно, к чему ноги бить?
Старый порш, не заезжая на улицу, развернулся и покатил в центр города.
— Сотрудник подкинул, — бросил на ходу Коннор. Он приложил ладонь к панели, ворота отъехали в сторону.
— Что за пафос, Коннор? — проследовал за ним Даниэль. — Через дверь зайти не судьба?
— Большим людям большая дорога! — лучезарно улыбнулся Коннор. — Итак, Маркус, что будем делать?
Троица медленно шла по вымощенной декоративным камнем аллее, ворота шумно стали на своё место.
— Усилим оборону. Они могут напасть на нас, — Маркус положил ладонь на плечо Коннора. — И, Коннор, заблокируй эту программу. Она — дама с сюрпризами. И, чёрт… — Маркус сжал губы и качнул головой. — Я ещё не успел поговорить с Рэйчи. После дурацкой свадьбы всё недосуг.
Даниэль засмеялся:
— Последняя буква какая? — он приложил ладонь к уху. — Недосуг или не до сук? — и замолчал под грозным взглядом лидера. — Вряд ли она захочет с тобой говорить.
— Это ещё почему?
— Ну, Маркус, — Даниэль закатил глаза. — Ну, как так-то? Ты же умный. Психологию скачал бы, что ли.
Коннор усмехнулся и панибратски положил локоть на плечо лидера:
— Да тут даже хватит фильма про подростков. Я смотрю, протомоделям эмпатию не прописывали.
— Может, кто-нибудь соизволит объяснить мне, почему Рэйчи не будет со мной разговаривать? — Маркус сбросил руку Коннора. — Простыми словами, доходчиво.
— Потому, что ты бабник, — пожал плечами Даниэль.
— В смысле, гетеро? — сдвинул брови парень.
— В смысле, бабник. Хуже, ты — тупой бабник. Потому, что бабник должен прятать свои следы, а ты не прятал, — Даниэль с чувством выполненного долга пошёл дальше по аллее, шоркая ботинками по гладкому камню.
Коннор склонил голову:
— Ты серьёзно не понимаешь? — он взмахнул рукой. — Тренинг по эмпатии от Коннора. Вот представь Маркус, — он обнял его за плечи и повёл вслед за Даниэлем, — ты приходишь к Рэйчел, а у неё живёт там этот, как его?, карловский сынок.
— Лео, — бросил через плечо Даниэль.
— Лео, — повторил Коннор. — И не просто живёт. А как Ванесса у тебя. Может, Рэйчел даже пытается его извести оригинальным способом, — он подмигнул Маркусу.